Но часть жизни была прожита, и прожита без нее; и в отличии от девичьего образа, за минувшие годы истонченного до прозрачности в воспоминаниях и снах, сейчас, рядом с ним, на истерзанной кровати лежала красивая , сильная женщина, прекрасная и чужая, которую в далекой юности он так безжалостно, наотмашь предал и бросил.
Сознавать это было невыносимо, гораздо больше, чем просто жить без нее изо дня в день, из года в год – как он и жил эти двенадцать лет.
Он не давал ей отдохнуть, вбирая в себя вкус ее тела, запах волос, фруктовую мякоть губ. То целовал ее, то отстранялся, чтобы рассмотреть . Все как будто вернулось. Вот его девочка, ее волосы, ее голос. Пот в ложбинке грудей. Эмоции переполняли его, так хочется сказать ей о том, что он сейчас чувствует, о том, какая она прекрасная, но слова все куда –то делись , и он только мычал от переизбытка чувств, уткнувшись ей в шею.
Они любили друг друга снова и снова нежно, страстно, сдерживая крики и стоны, накрывая друг другу рот поцелуем. Он уже чувствовал, как она устала, и понимал, что надо бы отпустить ее в сон. Но невозможно было представить, что он опять останется один, хотя бы на час.
Рука, на которой лежала Алина, затекла, но он готов был забыть эту руку под ней навсегда.
- Все стало…таким…другим…
- А разве ты помнишь, как было тогда ?
И ей подумалось: «а ведь действительно я и забыла, как это было в юности… ошеломительно». Но тут была другая любовь: страстная, взрослая. Оба они изменились.
- А ты знал, что мы встретимся?
- Никогда не сомневался…
-… а я в тот день с утра чего-то ждала, нервничала…даже с работы ушла…
Алина медленно проваливалась в сон. Сознание норовило ускользнуть от неподъемного потрясения последних часов, от непомерного, тяжеленного счастья. Вскользь подумала, что спать-то теперь вообще нельзя, надо время ценить, каждую минуту…
- Есть хочу, - пробубнил недовольно Макс, приподнялся, прислушался к голосам внизу, и разочарованно упал на подушку.- Черт! Они еще там. - Слишком рискованно.
Она тихо засмеялась, уткнувшись ему в плечо – сейчас он так похож на себя из прошлого.
***
Ранним утром она растолкала Макса.
- Тебе надо уйти, пока все не проснулись.
- С чего это? – сонно пробормотал он, притянул к себе и нежно прикусил мочку уха. – Олене-е-енок мой…
- Прошу тебя! – Алина жалобно смотрела на него.
Он недовольно зарычал в подушку.
- Хорошо. Но в следующий раз продолжим с этого самого места.
Она проводила его до двери и направилась в душ – нужно было смыть с себя ночное безумство и невеселые мысли, которые настойчиво лезли в голову. Прохладная вода взбодрила и освежила ее. Теперь можно было выходить ко всем, не опасаясь вызвать неудобные вопросы за свой внешний вид.
***
На кухне, в веселом застольном гомоне общего завтрака, Настя заговорщицки наклонилась к подруге:
- Наконец-то, - она тепло улыбнулась. – Я знала, что рано или поздно это случится.
- Ты о чем?
- А ты разве не чуешь? – она втянула носом воздух. – От тебя свежим сексом пахнет!
- Что, так заметно?
- И не только заметно! У нас здесь слышимость хорошая…– усмехнулась подруга. – Может, хоть теперь вы перестанете пялиться друг на друга с такой страстью. А то от вас такое возбуждение исходило, что меня ночью даже Илюха замучил!
- О, боже! – простонала Алина, от стыда она готова была провалиться сквозь землю.
Произошедшее ночью в чужом доме, полном людей вызывало теперь только разочарование и чувство неловкости. Стараясь не встречаться ни с кем взглядами, она допила свой кофе, твердо решив, что после завтрака соберет вещи и уедет . Находиться в одном доме с Максимом еще сутки было теперь невыносимо.
