Так вот интеллигент так мечтал о революции, что устраивал у себя дома спиритические сеансы, на которых он просил духов предков как-нибудь устроить революцию. Духи предков вроде бы многое обещали, но на деле обещанного совсем не выполняли. Интеллигент вздыхал и думал о том, что на том свете все тоже жутко безответственные. Наливал себе ещё чаю, и раскладывал перед собой на тарелке свои любимые мягкие французские булки.
Но вот однажды интеллигент услышал голос.
– Добрый вечер, Аристарх Плутониевич.
Ему показалось, что разговаривал кто-то знакомый. Вроде бы это был один из беглых еврейских бандитов, которых интеллигент укрывал у себя дома, проникнувшись их симпатиями к Марксу.
– Добрый вечер. Только меня по-другому зовут…
– А это не важно. У меня для вас важное сообщение. Извините, я с мороза…
И действительно, на интеллигента повеяло холодком, хотя окна были плотно закрыты. За окном был суровый морозный февраль, и от скуки и холода так хотелось писать стихи…
Долго ли, коротко ли, невидимый гость с мороза изложил интеллигенту свою просьбу. Интеллигент должен был ровно в полночь выйти на центр Поганого болота, постучать по льду и спросить: «Как пройти к библиотеке?». Это, значит, такой пароль.
Ночью интеллигент надел свою лучшую шубу, валенки, галоши и каракулевую шапку, и при параде вышел на хрупкий чистопрудный лёд. Отмерив центр, он встал на четвереньки и посмотрел на часы. Немного подождав, он ровно в полночь постучал по льду и спросил «Как пройти к библиотеке?».
Глухой, раскатистый голос из пруда медленно ответил ему: «Ещё не время». Смекнув, что речь идёт о приближающейся революции, интеллигент сказал:
– Может быть, вы как-нибудь поторопитесь? Народу уже не терпится.
– Провентилируем, – уверенно сказал голос.
Весь следующий день интеллигент читал газеты и помечал карандашиком возможные признаки приближающейся революции. Он потирал руки и весь прямо-таки притопывал от радости.
В полночь он повторил процедуру. Подлёдный голос даже обсудил с интеллигентом проблемы страны. Надо сказать, не во всех взглядах они сошлись, но революционный порыв собеседника интеллигент оценил.
На следующий день из Петрограда стали поступать тревожные вести. На улицах Москвы только об этом и говорили.
На третью ночь интеллигент вновь вышел на середину пруда и ровно в полночь постучал по льду.
– Как пройти к библиотеке? – спросил он и нетерпеливо добавил, – Самое время, промедление смерти подобно.
– Это мне не страшно, – усмехнулся голос. – А впрочем, вы правы.
Тут лёд под ногами интеллигента пошёл трещинами. Интеллигент попытался встать, но его правая нога провалилась в ледяную воду.
– Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! – раздался из-подо льда еврейский прононс таинственного духа.
Нечто грозное вырвалось из Поганого болота и взмыло в воздух. Это был страшный ДУХ РЕВОЛЮЦИИ, который законсервировал в пруду ещё герцог Меньшиков. А теперь западные еврейско-фашистские комбинаторы проспонсировали его освобождение. Дух немного полетал над Москвой, окропив зловонной моросью её славные улицы, и улетел в Петроград делать большие дела.
А интеллигент, барахтаясь и ломая лёд, с трудом выбрался на берег. Он весь вымок и окоченел. По улицам бегали бородатые мужики с бешеными глазами и с факелами в руках. «Революция! Революция!» – слышались крики.
Несколько мужиков окружили переходящего улицу интеллигента.
