Не знаю, что думал Егор Федорович по этому материалу в действительности. Возможно, он и не думал по нему вовсе, ввиду острой нехватки времени задумываться о чем либо столь глубоко. Мне было дано добро на заведение розыскного дела раньше десятидневного срока и сопутствующие заведению полномочия. Так же все остальные материалы у меня забрали коллеги, внутренне порадовавшись, что смогут свалить пораньше проверять какую нибудь не стоящую внимания заявку.
Глава 4
Следователь Маша. Прямо как в том сериале, что любит смотреть моя мама. Тридцатипятилетняя, среднего роста, приятной наружности, она выглядела по-домашнему, уютно и в тоже время сохранялся какой-то холодок при общении с ней. Создавалось впечатление, будто она разговаривая с тобой, была не здесь, а где то в другом месте и ничто и никто не сможет отвлечь ее от этого места. Не броско одетая и почти без макияжа, в ее лице за серьезной деловитостью, проглядывалась какая-то женская тоска, словно траурная свеча еле горела в ее глазах. В те дни, когда ей приходилось носить форму, Маша выглядела впечатляюще официально, так что невольно «выкаешь» в разговоре с ней. Она с виду искренне радовалась каждому новому делу. Мне казалось что она старалась брать себе посложней, чтобы поменьше видимо бывать дома. Грустное выражение лица не портило ее и порой, когда ей кто-то звонил и говорил, что там то, там то убой или тяжкие телесные и ее ждут, у нее появлялся блеск в глазах и они переставали быть такими печальными. Правда проходило совсем немного времени и она возвращалась к своей печальной задумчивости.
Позже она рассказала о жизненной неурядице, ставшей причиной ее переезда в наш город из далекого региона. Это признание произошло как-то неожиданно, вдруг. Около полуночи, убийца по одному из дел свалившихся накануне выходных дал признательные показания и мы все кто не заступал и не был на дежурстве, сразу же поехали откапывать труп его матери, место захоронения которой он указал в лесу в Гатчинского района. Порядком извозившись в грязи и капитально промокнув, мы тогда были вознаграждены обнаружением мамы сына-наркомана и раскрытым убийством. А то ведь как говорят: «нет тела, нет дела!». Вот и сынуля, будучи бывалым сидельцем, двое суток не хотел признаваться, что придушил свою мать алкоголичку и вместе с другом таким же наркоманом вывез ее в область для сокрытия тела. Обратно мы ехали с Машей в одной машине. Так получилось, что нам надо было заехать в местный отдел, а остальные члены следственно-оперативной группы, рассевшись по машинам уехали раньше нас. Проведенная ночь под идущем без конца мокрым снегом, в лесу не оставила нам, казалось никаких сил, но тем не менее мы еще некоторую часть пути активно обсуждали произошедшее. Делясь своими впечатлениями и обсуждая обстоятельства. На гатчинской объездной Маша уснула, сидя и как-то подобравшись, она была похожа на дремлющую сову. Я поглядывал на нее и видел, какая она может быть, если не думает свои грустные думы. Во сне мышцы лба у нее расслабились и она показалась мне невероятно красивой, как будто я видел ее впервые.
Было уже часов шесть утра, когда рассвет, сопровождающийся ярким солнцем, разбудил Машу и она глядя куда-то вдаль по трассе и даже подавшись немного вперед, словно насквозь пронизывая пространство стала рассказывать свою историю. Не знаю, что на нее нашло тогда, но об этом никто не знал в отделе насколько мне известно и почему она решила доверить свою тайну именно мне, я так и не понял до сих пор.
