–Вы, работаете?– перешел я на официальный тон в предверии приезда эксперта и следователя, такие переходы были необходимы, для того чтобы человек постепенно не начал паясничать и говорить не по делу. Да и вообще излишнее спокойствие может скрыть важную реакцию на вопрос.
–Временно, не работаю.– произнес Алексеев безразлично, как будто это для него было нормально.
–Чем занимаетесь!?– при этом моем вопросе, Алексеев неподдельно изумился и показал глазами на бутылку водки, стоявшую теперь открыто, между его ног. Я, будто только увидев ее приблизился к нему и аккуратно словно боясь разбить взял бутылку, держа двумя пальцами за горлышко. Алексеев слегка, мучительно скривился глядя на мою руку, в синей нитриловой перчатке.
–Пока воздержимся, гражданин!-сказал я поставив бутылку на полку, рядом с такой же отпитой,– сюда едет следователь и необходимо ответить ему, на пару вопросов!
Глава 2
–Ваня, ну нет оснований «закрывать» его! Маша же объяснила тебе, чего ты ходишь ко мне! Ни следов борьбы, ни крови! Вообще ничего указывающего, что он ее грохнул! У меня сейчас неизвестный азиат истыканный и брошенный у дверей больницы как в девяностые! «Износ» в такси! Давай потом! Пусть хоть какая-то ясность будет! А так они даже не муж и жена! Закроем его, а потом чего?! А если она объявится!? Ты думал об этом?! Пока у тебя ничего нет! Найдешь, порешаем!-почти не поворачивая головы от экрана монитора проговорил наш начальник уголовного розыска Егор Федорович, когда я еще раз попытался убедить его подержать Алексеева хотя бы в камере отдела, сорок восемь часов.
Это была одна из отчаянных попыток заполучить, информацию о пропавшей без вести Шустовой, путем помещения Алексеева в камеру. Осмотр квартиры по приезду эксперта и даже по моей просьбе кинолога с собакой ничего не дал. Собака пробежавшись от подъезда до остановки общественного транспорта, заскулила и стала крутится на месте, потом села и замерла преданно глядя на сотрудницу службы. Мы с Игорем и Алексеевым так и не выходили из комнаты, что бы вдруг чего не затоптать пока не приехала следственно-оперативная группа. Похмельный сожитель без эмоционально посматривал на работу эксперта и почти без пауз отвечал на вопросы следователя Маши. Казалось, Алексеев относился к происходящему без нарочитости равнодушно как будто такие осмотры и обыски происходят у него дома чуть ли не каждый день. И только, когда я вытащил из шкафа обувную коробку и оттуда чек на сумму 10800 рублей, он вдруг вскочил со своего дивана и подошел ко мне. Он медленно не отводя взгляда от бумажки взял у меня из рук чек. Слегка мотнул головой, как будто не верил тому что видит. Затем Алексеев округлил глаза все также смотря на чек и приподнял брови, что смотрелось крайне непривычно на унылом все утро лице. Эта вдруг возникшая эмоция, на фоне полной индифферентности до этого момента, не могла оставаться без внимания и я спросил его:
–Она, в этих сапогах ушла?-по реакции было понятно, что Алексеева крайне не устраивала столь большая трата Шустовой и одной из причин конфликтов между ними судя по всему была любовь разыскиваемой делать себе дорогие подарки.
–Да, наверное!– при этом Алексеев сел обратно на диван, где напротив следователь Маша заполняла протокол допроса. Он опять погрузился в равнодушие, взгляд потух и лишь чуть поджатые губы, делали его похожим на обиженного ребенка, недоумевающего оттого, что родители купили дорогую игрушку не для него, хотя уже давно ее обещали ему.
