Додж поднялся со скамьи и стряхнул зонтик. На мгновение мне показалось, что я задела его своими словами, может, даже обидела. Хотя по безучастному выражению лица ничего нельзя было сказать наверняка. Я снова принялась разглядывать картину, игнорируя его присутствие. Додж встал у меня за спиной и спокойно сказал:
– Цель моей работы – выяснить, кто так жестоко расправился с вашим другом, чтобы в будущем, вы и другие ваши друзья были в безопасности.
Он вышел так же тихо, как и вошел, а я не смогла обернуться ему вслед. После этого разговора у меня остался неприятный осадок, сродни чувству вины. Я даже подумывала отправить ему извинительное сообщение, но не решилась.
***
Я перебрала все бумаги в своем кабинете в поисках номера телефона того музея, где работал Вайнис. Оказалось, что вещи с аукциона он не завозил, и они уже были готовы заявить о пропаже, но так и смогли описать, что же именно пропало, так как всех его наработок по коллекции найти не смогли. Мне было неловко звонить к нему домой, но я все же сделала это. Потому что только это сейчас казалось мне важным: чтобы память о друге не исчезла бесследно, мне захотелось закончить за него проект, которым он жил последние полгода. Но все экспонаты пропали, и мне показалось, что это неспроста. Я даже созвонилась с Кенной, нашей общей подругой, которая также присутствовала на том аукционе. Она согласилась заехать ко мне на работу во время обеда.
– Это невероятно, – говорила она и казалась по-настоящему тронутой горем, так же как и я. Голос ее слезливо подрагивал, когда она говорила о Вайнисе. – Иногда видишь такие вещи по телевизору и даже не думаешь, что подобное может случиться с тобой или твоими близкими. Все это ужасно. И странно. Кто мог пожелать зла такому добряку, как Вайнис? И вещи пропали, очень все это странно.
– Тебя кто-нибудь допрашивал? – поинтересовалась я.
– Да, я уже два раза держала ответ перед каким-то детективом, – ответила Кенна.
– Детектив Додж?
– Кажется, да. А что?
– Да так, я с ним тоже беседовала. А что ты ему сказала, Кенна?
– Мне особо нечего было ему сказать, я же раньше вас ушла с аукциона. Так я и объяснила, что ты виделась с ним последняя. Они что-то думают на тебя? – спросила она озабоченно. – Это же глупо.
– Нет, пока все нормально, Кенна. Но ты права, это очень, очень странно. Надеюсь, скоро мы узнаем, что на самом деле произошло.
Чувство вины не покидало меня несколько дней. Не стоило говорить Доджу всего этого, но кто знал, что мои слова способны его задеть? Кажется, работа – это его слабое место и только так можно было до него достучаться. Мысли об угрюмом детективе не шли из головы даже ночью – он даже снился мне пару раз, хотя было что-то тревожное в этих ведениях. В конце концов, я решила проявить инициативу (что мне совсем не свойственно в отношениях) и пригласить куда-нибудь. К среде я уже окончательно созрела для этого и в обеденном перерыве набрала его номер.
– Здравствуйте, Натан, – поприветствовала я его. Ответ последовал не сразу.
– Здравствуйте, Альма.
Он узнал меня даже без напоминаний. Я заулыбалась и машинально поправила волосы.
– Вы очень заняты сегодня вечером? Я хотела бы встретиться, может, выпьем кофе? – мое волнение спровоцировало отдышку, и я отодвинула трубку подальше от лица.
– Вы хотите что-то добавить по делу Вайниса? Что-то вспомнили?
– Нет, ничего нового я не припомнила.
