– Почему вы помогали моей бабушке, Сергей?
– Я? – Он хмыкнул, качая головой. – Всё с точностью до наоборот. Она спасла меня. Если бы не Евросинья, сидеть мне до конца жизни за решёткой.
Я вспомнила, слова призрака о том, что участковый раньше работал в городе, и его выгнали, вот и предположила:
– Типа оборотень в погонах? – Старалась говорить шутливо, но взгляд мужчины заставил меня съёжиться и пролепетать: – Извините, я ничего такого не…
Он снова хмыкнул и кивнул с кривой улыбкой:
– В некотором смысле ты права.
– Я тоже могу перейти на «ты»? – Беззаботно поинтересовалась я в надежде замять неловкость, вызванную моим нелицеприятным предположением.
Мы подошли к поджидавшему нас на обочине джипу. Пискнул электронный замок, Сергей распахнул пассажирскую дверь и ответил:
– Как будет угодно.
– Хорошо, – согласилась я, стягивая рюкзак и усаживаясь. – Давай по-простому. Мне сейчас вообще не до условностей. Столько всего!
– Ты справишься, – заверил меня участковый, обходя машину.
– Твои слова бы, да Богу в уши, – вздохнула я, всё ещё не до конца осознавая объём ответственности, который на меня свалился.
– Просто ничего никому не говори, – усмехнулся Сергей, запуская двигатель. – Особенно Тихоновскому.
Я и сама всё время думала про Эдика, и всё же удивилась, откуда малознакомый мне человек обладает всей полнотой информации. Проанализировав сказанное о нём бабулей и вспомнив, где он раньше работал, поняла, что долгое время была под колпаком. Так может, те двое в чёрном – люди Фролова? Слежка велась за мной, а я грешила на Эда!
Обиделась? Не то чтобы… Всё-равно неприятно. Минут двадцать я молча смотрела в окно. Мимо летели белые поля с изредка торчавшими там и сям редкими кустиками, покрытая льдом река то приближалась к шоссе, то снова уходила в сторону и терялась в белом полотне рельефа. Встречных машин можно было пересчитать по пальцам. Нас никто не обгонял, зато мы периодически объезжали то трактор, то грузовик, то легковушку.
– Дорога вроде неплохая, – я наконец нарушила молчание. – Почему автобусы сюда не ходят?
– Раньше были два рейса утром и вечером. Посчитали нерентабельными, отменили. – Ответил Фролов, не поворачиваясь ко мне. – Молодёжь в основном перебралась в город, а дома и участки оставила под дачи. Кто ещё живёт и работает в Баяках, имеет собственный транспорт. Потом, всегда можно дойти по просеке до трассы и сесть на автобус там.
– В Баяках, получается, тупик? Дальше дороги нет?
– Тупик, – подтвердил Сергей с таким хмурым лицом, что мне стало не по себе.
Я снова замолчала и теперь не открывала рта до самого своего дома.
***
Фролов, не спрашивал адреса, а ехал при этом уверенно. Не сказала бы, что меня радовало лишнее подтверждение того, что за мной тайно следили, знали, где живу и работаю, и вообще, казалось, читали мысли. Чуть не спросила Сергея, не его ли люди шатались за нами с Эдиком по городу.
Он остановился на проспекте, не сворачивая в дворы:
– Добежишь?
– Конечно. Спасибо, – взялась за ручку, чтобы открыть дверцу, и вдруг вспомнила: – Слушай, Серый… Ой, извини, Ефросинья так тебя называла, вот и сорвалось.
– Ничего, я привык, – уголки губ мужчины дрогнули в полуулыбке. – Что хотела спросить?
– Я насчёт имения. Я же не первой очереди наследница. Там, наверное, налог надо заплатить немаленький.
– Не переживай, всё уже уплачено.
– То есть как?
– Была такая возможность. Ефросинья попросила, я всё оформил. Владей спокойно. Только это… – он нервно почесал бровь, – …никому не рассказывай. Никому! Это понятно?
