– Сейчас ты оглохнешь… –
процедила, притом с улыбкой. Научилась виртуозно улыбаться, как только появился
маленький ребенок в доме.
– Ты как с отцом
разговариваешь! – возмущенно выдал он и вновь глотнул из бутылки.
Посмотрела по сторонам,
отмечая камеру. Не работала.
Обычно мама любовалась
семейной идиллией на работе, но когда Макс поселился здесь, то их отключили. Он
чувствовал себя под прицелом, как жаловался матери.
Ага, под прицелом… Как же!
Специально отключил, чтобы она не видела, как он целыми днями пьет и телевизор
гоняет.
Тем временем оболтус
продолжал испепелять меня взглядом.
– Собери мне поесть! – услышала
я приказ.
Погладила по голове сестру и,
засунув в рот ложку с рагу, повернулась и очень даже мило проговорила:
– Если я соберу, то
непременно добавлю мышьяк. Я же такая… коварная и подлая, как ты вчера сказал
маме. Так что непременно отравлю, чтобы соответствовать.
Тут его взгляд изменился.
Стал хитрее.
– Слушай, а почему нам с
тобой не подружиться?
О, что-то новенькое! И что
случилось?
– Непременно, но с условием: если
только не буду тебя видеть.
– И чем я тебе не нравлюсь?
Между прочим, у нас разница небольшая. Десять лет. Могли бы и подружиться.
– Мы не подружимся, –
успокоила его.
– Почему же? Меня любят
женщины.
Кто бы сомневался?
Неотразимый альфонс!
Промолчала, продолжая кормить
малую. В последнее время аппетит ее оставлял желать лучшего, а тут лопала.
Вероятно, хорошо, что в больницу пойдем, проверимся. Часто болеет в последнее
время.
– Я бы мог уговорить мать
вернуть твои карманные деньги, как и снять ограничения и запреты. Поверь, со
мной можно договориться.
Вот и доели! Взяла пустую тарелку
и вручила малой непроливайку с соком, направляясь к раковине. Быстро сполоснув,
вытерла руки, тут же реагируя на приближение Максима. Обернулась, мгновенно
выставляя руку, отталкивая от себя.
Прет как динозавр.
– Так что? – спросил, нагло
улыбаясь.
– Проблемы нужны? – любезно
уточнила. Я всегда очень любезная перед нападением, так сказать, даю шанс уйти
по-хорошему. Но Максим всегда плохо понимает намеки, так что уточнила на всякий
случай.
– Проблемы у тебя, пока ты
сопротивляешься, – вдруг заметил отчим, начиная жадно шарить по моему телу.
«Я не вижу. Не замечаю. Мне показалось… – уговаривала себя не
вступать в конфликт. Зачем мне нужен скандал перед работой? Я справлюсь. – Сейчас он поймет и свалит…»
– Как я понимаю, подбиваешь
клинья? – осторожно осведомилась.
– Я нет. Вовсе нет. Я хочу
подружиться, – сказал и потянул руку, которую тут же перехватила, с силой сжав.
– А я нет… – предупредила
жестко, усиливая нажим.
– И надолго тебя хватит? –
спросил, скривившись на боль. – Мать будет недовольна, когда узнает…
Раз узнает, можно и поставить
на место. Не просто же так получать. За дело, так за дело.
– Уди! – послышался тонкий
голос сестры, которая била непроливайкой по ноге отца. Мужчина отпихнул ее
ногой, отчего она упала и зарыдала.
Захотелось прибить этого
горе-папашу, но, учитывая, что ребенок не на шутку испугался, схватила ее и
стала успокаивать:
– Ну, все, Настюша, не плачь.
Все, он ушел. Никто тебя не обидит, а если еще раз он толкнет тебя, я ему ноги
сломаю, руки и каждое ребро в отдельности, а потом скажу, что так и было.
Говорила и смотрела этому
дармоеду в глаза, обещая расплату конкретно и немедленно.
Порадовало, что он понял и
поспешно ретировался.
