– Много причин. Травмы… – с
грустью ответила, давая ей возможность додумать за меня.
– Ох… Понимаю…
– Всегда хотела работать с
детьми… – сказала, на что получила ее одобряющую улыбку.
– Вы молодец! Только хочу сказать,
что для каждого нашего ребенка – любая женщина, что пришла сюда, это мама.
– Я понимаю и буду ей. Не
переживайте.
– И у нас заработная плата,
как я уже говорила, небольшая, даже крохотная.
– Пока этого достаточно, тем
более я буду работать два через два, и вы разрешили мне жить здесь.
– Это да, но все же
заработная плата имеет значение. У нас большая текучка, поэтому я надеюсь, что
вы останетесь, хотя понимаю, что на такой заработок особо не проживешь.
– Не переживайте. Я
справлюсь, – как можно спокойнее сказала, сдерживая себя от желания посмотреть
на часы. Вечером у меня работа – охрана частного лица. Нужно встретить певицу в
аэропорту и отвезти в гостиницу. До этого еще необходимо забежать в охранное
агентство, чтобы расписаться за оружие и необходимое обмундирование.
– У нас несколько семей по 8
детей в каждой. Ваша самая младшая. В семье несколько комнат. Всего четыре
воспитателя: дневные и ночные. Меняются два через два. Столовая на первом
этаже.
Женщина все говорила и
говорила, притом с такой любовью, что невольно залюбовалась. Она на своем месте
– невольно подумала, желая прекратить беседу. Всю информацию я уже узнала от
болтливой воспитательницы, работавшей здесь всего несколько месяцев. Уволена за
видео и стримы с детьми на канале «Как живут сироты», где рассказывала все что
нужно и не нужно. Так что была в курсе.
Сейчас мне непременно
хотелось увидеть Настю.
Какая она стала?
Наконец-то я нашла сестру…
Закрыла глаза, вспоминая тот
ад, который пережила после убийства матери. До сих пор в душе все
переворачивалось, стоило только вспомнить.
Похороны, расследование,
унизительное вышвыривание из дома после неудачной попытки отчима сблизиться,
бесполезные суды.
Кто бы мог подумать, что мать
подпишет столько ужасающих документов, в которых клятвенно заверяла, что
находится в здравом уме и никто ее не заставляет подписывать и продавать. Такое
ощущение, что ничего не читала, с закрытыми глазами подписывала. И что особенно
раздражало, что ни к чему нельзя было придраться. Будто кто-то знал, что
случится несчастье, и на этот момент приготовил бумаги. Адвокаты только
пожимали плечами.
Никто! Никто особо и не
пытался помочь, как ни умоляла.
Так я оказалась на улице в
девятнадцать лет.
Скривилась, ощутив ярость,
которая до сих пор рвала на части меня.
Мать убили, но до сих пор не
нашли убийцу. Территория завода пластмасс представляла огромную площадь с
заброшенными зданиями и разбитыми дорогами. Там только фильмы ужасов снимать,
идеальное место съемок. За эти годы я была там сотни раз: ходила, пытаясь
понять, как все произошло.
Если бы только знать…
Как она могла поехать на
встречу с шантажистами? Кто ее шантажировал? В полиции посчитали, что я
перечитала романов и не так услышала, выдвинув версию, что мою мать просто
сбили.
Как все просто для тех, кого
это не касается…
А про сестру… отдельный
разговор.
После того как меня выгнали,
я следила за домом. Максим сразу же привел в дом женщину, которая оказалась в
интересном положении. Она заботилась о Насте. Через год сестра исчезла. Я ее нигде
не видела – как сквозь землю провалилась. Своими не совсем вежливыми подходами
я попала в дом, но там не оказалось Анастасии. Запуганная и побитая новая жена
Максима рассказала, что он сдал девочку в детский дом, так как им мешала. Я
нашла горе-папашу… за что чуть не поплатилась свободой, так как он нанял частное
охранное агентство для своей охраны. Так я и познакомилась с Глебом. Он
директор ЧОПа «АРТ-Охрана», который после нашего столкновения и моего побега
нашел меня на даче и предложил работу. Там я работаю по сей день.
