С рассветом 23-го начался новый тур бомбометания: в течение суток не менее 21 бомбы на Щ-408 сбросили финские корабли (ЗМ «Риилахти», «Руотсинсалми», поочередно катера «VMV 5», «VMV 6») и четыре – немецкие («F 188»). В полдень 1-я сторожевая группа была заменена на 4-ю («F 258», «F 266», «F 273»). Единственным применением оружия 4-й группой за весь день стал обстрел финского катера «VMV 6», который был ошибочно принят за рубку всплывшей подлодки. Катер получил осколочные повреждения, не отразившиеся на его боеспособности. Несмотря на то что новых попыток всплыть больше зафиксировано не было, вечером с «Риилахти» доложили в штаб ВМФ Финляндии, что «с подлодки слышится непрерывный звук». Если это не было новой ошибкой недостаточно опытных финских акустиков, можно предположить, что подводники занимались устранением повреждений и готовились к новой попытке всплытия.
24 мая звуки продолжались, что спровоцировало новую бомбардировку с финских кораблей («Риилахти», «Руотсинсалми», «VMV 6»). Около 10 часов утра шумы с подлодки прекратились, и, как оказалось, навсегда. В 15 часов «Риилахти» и прибывший утром «VMV 5» получили приказ возвращаться в базу, после чего наблюдать за районом остались только «Руотсинсалми» и немецкие баржи, сбросившие в течение дня одну бомбу.
25 мая стало последним днем наблюдения. Утром немецкие баржи сбросили две бомбы до того, как в 11.36 «командующий тральными соединениями» приказал возобновить патрулирование в районе, поскольку счел подлодку уничтоженной[75]. «Руотсинсалми» ушел в базу еще в 6 часов утра, но в 15 часов ему на смену вышли «VMV 5» и «Риилахти» с командиром «отряда «Вяйнемяйнен» на борту. Тот лично осмотрел место и в 18.06 подтвердил уже сделанный немцами вывод – «щука» потоплена.
Здесь нужно сделать небольшое отступление от хронологии событий и переместиться в послевоенные годы. Впервые краткие сведения о гибели Щ-408 были получены нами через Союзную контрольную комиссию в Финляндии после выхода этой страны из войны. Финны не знали или не посчитали важным предоставить нам все данные по этому эпизоду, вследствие чего картина получилась во многом искаженной. О бое со всплывшей «щукой» в ночь на 22 мая финны практически никакой информации не сообщали, зато всячески подчеркивали усилия своих минных заградителей и катеров в последующем бомбометании, что естественным образом приводило к мысли о первостепенной значимости именно их действий.
Со временем артиллерийский бой Щ-408 некоторыми нашими ветеранами и историками стал оспариваться и даже отрицаться.
«Грищенко был возмущен другой официальной легендой, – писал о своих беседах с бывшим командиром подлодки Л-3 уже цитировавшийся нами во введении писатель О.В. Стрижак, – как подводная лодка Щ-408 всплыла, завязала артиллерийский бой с кораблями противника и в неравном бою героически погибла.
Грищенко говорил, что это не прославление подвига, а пропаганда безграмотности. Что он знал Кузьмина, умного и грамотного командира Щ-408, и что Кузьмин умел выполнять задачу, а не следовать бессмысленному порыву. Кузьмин вышел из базы Лавенсари 19 мая 1943 г., и ему незачем было 21 мая всплывать средь бела дня и завязывать последний бой.
Я не знаю, когда и где родилась легенда о последнем бое Щ-408 под гордо реющим Военно-морским флагом (я видел живописное полотно, изображающее этот бой). В 75-м году ее продолжил Н.Г. Кузнецов в книге «Курсом к победе» (с. 285):
