– Сочувствую, – сказал он, продемонстрировав мне превосходную работу стоматолога.
– Вот вы улыбаетесь, – сказал я. – А я, между прочим, принципы свои нарушаю.
– Вы зря так расстраиваетесь, – сказал он. – В последнее время качество автомобилей Волжского автозавода сильно возросло.
– Только не надо меня лечить, Петя, – сказал я. – Единственная характеристика автомобилей Волжского автозавода, имеющая постоянную устойчивую тенденцию к росту, это цена.
– Ценовую политику определяет завод, – сказал Петя. – Мы, автосалоны, здесь абсолютно ни при чем.
– Не стоит оправдываться, – сказал я. – Я же сказал, что мне необходимо купить машину, так что без нее я сегодня не уйду, и вы гарантированно получите свои комиссионные.
– Это меня радует, – сказал он. – Какую машину будете брать?
– А что у вас есть?
– Всё, – с гордостью сказал он. – У нас полностью представлен весь модельный ряд всех отечественных автозаводов, все цвета и комплектации, включая тюнинговые модели.
– Хорошо, – сказал я. – Пройдемся по всему модельному ряду. Вот это у нас что?
– Классика, – сказал он.
– Ага, – сказал я. – Если мне не изменяет память, классика – это пятнадцать лет назад модифицированная «копейка», поставленная на производство тридцать лет назад?
– Ваша память вам не изменяет. А еще раньше это был «фиат».
– Чего-то она меня не вставляет, – сказал я. – А вот это что за чудо-юдо?
– Последнее семейство ВАЗа, – сказал он. – Десятое. ВАЗ-2110, 2111, 2112
– Такое впечатление, что пытались сделать «Ауди-80», но у пьяного слесаря дрогнула рука.
– Вы не первый, кто обращает внимание на эту деталь.
– Потому что она бросается в глаза, – сказал я. – Этот автомобиль не соответствует моему эстетическому мировосприятию и входит в диссонанс с моим гармоничным естеством.
– Мини-вэн не желаете?
– Это, типа, автобус?
– Типа того.
– У меня права только на легковые.
– А он, типа, легковой автобус.
– Это где ж мне взять столько народу, чтобы его весь забить? – спросил я. – А вот это что такое угловатое и убогое?
– ВАЗ-2108, – сказал он. – В простонародье «зубило».
– Похоже, – сказал я.
– «Сеат Ибица» примерно восемьдесят второго года, – сказал он. – Если вы этого, конечно, не знаете, и если это, конечно, вас интересует.
– Конечно, интересует. Кузов содрали?
– Большей частью да. Ну и компоновку. Двигатель поперечный, привод, естественно, передний…
– Петя, – сказал я. – Не загружайте мой мозг обилием технических подробностей. Скажите мне лучше вот что: оно ездит?
– И очень даже неплохо.
– Петя, – сказал я. – Окажите мне любезность, выгляните вон в то окно.
– Зачем?
– Пожалуйста.
– Ну выглянул.
– Дерево видите?
– Вижу.
– Под деревом стоит моя машина. На которой я приехал сюда.
– О.
– Вот именно. Так что не надо мне рассказывать о том, что тут у вас неплохо ездит.
– Семьдесят третий год?
– А вы знаток. Семьдесят четвертый.
– У меня у самого семьдесят пятого, – сказал он.
– Рад встретить ценителя старины, – сказал я.
– Взаимно, – сказал он. – Но раз уж мы оба – ценители старины, может, нам стоит перейти на «ты»?
– Давай, – сказал я.
– Ответь на один вопрос, – сказал он. – Чисто любопытства моего для. На фиг тебе эта дрянь? – Он махнул рукой в сторону «зубила».
– Начальство настаивает, чтобы все сотрудники поддерживали отечественного производителя.
– Озверело твое начальство.
– Не говори, – сказал я. – Ладно, заверни мне этот хлам.
– Который?
– Который «зубило».
