– Себе.
Он занервничал. Смертные часто начинают нервничать, когда сталкиваются с тем, что им непонятно.
Положил десятку в открытую. Потом ему пришла семерка, следом король.
– Двадцать одно, – облегченно сказал он. – А у вас?
– Сейчас посмотрим, – сказал я и перевернул карты.
Опять два туза.
Толпа за моей спиной удвоилась. По казино уже пронесся слух, что какому-то лоху, это я сейчас цитирую, сегодня попер фарт. Нас обступили со всех сторон.
К крупье подошел человеке черном смокинге с пристегнутым к лацкану беджем, гласящим, что перед вами не кто иной, как менеджер по работе с клиентами. Он шепнул пару слов крупье, и тот, выдохнув воздух, растворился в толпе. Менеджер встал на его место.
– Играем? – спросил он, вытаскивая из кармана колоду карт.
– Больно у вас за этим столом ставки маленькие, – пожаловался я.
– Поправимая ситуация. – Он улыбнулся. Стоматологу него был отменный. – Сколько вы хотите поставить?
– Скажем, по тысяче долларов, – сказал я, увеличивая первоначальную ставку в двадцать раз.
– Мы всегда идем навстречу пожеланиям клиента, – произнес он фразу из бегемотовского «Курса молодого бойца». – По тысяче так по тысяче.
Мы сделали ставки, и он принялся тасовать. Только по тому, как он держал колоду, я понял, что передо мной шулер, состоящий в штате казино как раз для того, чтобы не дать особо удачливым клиентам уйти с большим выигрышем.
Дело свое он знал крепко, наш клиент на все сто. Перетасовал колоду, придерживая четыре верхние карты большим пальцем, потом сделал переброс, и они оказались в середине, следующим движением перебросил их в самый низ колоды. Оттуда он будет сдавать себе.
Профессиональный шулер против демона? Шансов нет.
Я взглянул на колоду, и нижние карты переместились наверх. Он сдал мне две.
– Себе, – сказал я не глядя.
– Себе, – согласился он и в открытую сдал себе две карты снизу.
Я внимательно следил за выражением его лица. Он знал, что будет в его картах, поэтому, как только кусочки картона соприкоснулись с зеленым сукном стола, в его глазах появилось торжество. Но по реакции зрителей за моей спиной он понял, что что-то не так, и посмотрел на карты.
Представьте себе ребенка лет девяти, который только что засветил кирпичом в витрину кондитерского магазина и достал из нее самую большую конфету, ту самую, о которой он мечтал с самого младенчества, которой любовался, еще проезжая мимо в коляске, приводимой в движение его бабушкой. И этот самый ребенок только что обнаружил, что вожделенная сласть сделана из папье-маше.
Вот примерно такое лицо было и у менеджера, когда он взглянул на свою раздачу. Две десятки. Я перевернул свои карты. Два туза.
– Ни фига себе, – сказал кто-то за моей спиной, а кто-то более впечатлительный просто охнул.
– Еще? – спросил я.
– Но… – сказал шулер. – Как? Это же… невозможно…
– Да брось ты, – сказал ему кто-то из толпы. – Мужику просто везет.
– Нет, – поддержал разговор другой завсегдатай с весьма кустистой бородой. – Это не просто везение. Такое везение раз в жизни бывает. Виданное ли дело, блек-джек четыре раза подряд.
– Я видел и покруче, – сказал молодой гр… человек в джинсах и легкой ветровке.
– Где же? – поинтересовался бородатый завсегдатай.
– В Монте-Карло, – небрежно бросил молодой человек, окинул нас псевдоскучающим взглядом и отошел в сторону.
Человеческую ложь я узнаю по запаху, так что точно знал, что ни в каком Монте-Карло он не был.
