Иным судьбой назначено родиться
В озябшей дельте северной столицы,
Где властвует свинцовый небосклон,
Где набережной линии кончались
И мачты обнажённые качались,
Ломаясь в амальгаме невских волн.
А молодость, покачиваясь мерно,
Плыла под парусами «Крузенштерна»,
И острова окутывал туман.
И было на земле свежо и рано,
И облако над рябью океана
Отбрасывало тень на океан.
Вооружившись циркулем и лупой,
На рейде ты стоял под Гваделупой,
Её на карте чудом отыскав.
Мечтал открыть подводные Колхиды
И обнаружить башни Атлантиды
Надеялся, влезая в батискаф.
А строки проплывали рядом с нами,
Ветвясь под разведёнными мостами,
Сплетая белой ночи вещество,
И над Невы гранитным парапетом
Гитары пели петербургским летом,
Озвучивая это волшебство.
Поэты, окрылённые талантом,
Заслышав клич: «Поехали к Атлантам»,
Встречались над возвышенным крыльцом,
Где наши песни, вырвавшись из плена,
То в лад, то врозь, а то попеременно
Неслись между Канавкой и Дворцом.
Мы у тебя учились понемногу
Чеканному отточенному слогу,
Балансу на канате ремесла.
И не стремясь выпячивать наружность,
Хранить национальность петербуржец,
Куда бы нас судьба ни занесла.
И рифмы, приходящие под утро,
Теперь, с пера срываясь поминутно,
Летят через Неву на острова.
Поэзия подобно эстафете
Разносится с гитарой по планете,
И потому, наверное, жива.
Спускается над Стрелкой летний вечер,
Огней ростральных запалили свечи,
Пронзает небо праздничный салют.
Созвездье Рыб в ночи сияет ярко
И льётся свет на осень Патриарха.
Тебя читают, знают и поют.
