Похищение банкира Фернандеза - страница 6

Они этот момент упустили.

Моногамия со всеми своими прелестями наводила на него ужасную тоску. «Ну, о чем я буду с «ней» говорить через пять, десять лет, не говоря уже об интимной жизни? Какой может быть «интим» после десяти, или пятнадцати лет сожительства?» – задавал Конев себе подобные вопросы, когда под давлением близких все-таки подумывал остепениться и завести семью.

Он даже не мог толком объяснить, почему ему более подходила жизнь холостяка, а не солидного семейного человека. Скорее всего, это была какая-то форма эгоизма, а может быть нежелание «сжигать мосты», когда в нем на полную катушку все еще бурлила мужская сила и жило постоянное ожидание какой-то совершенно удивительной, невероятной любви. Во всяком случае, к женитьбе Конев не был готов, что и вызывало сильнейшую досаду у его престарелой матери.

– В общем, увидимся в спортзале, – прервал его размышления Вулканов.

Конев, как всегда, пораженный проницательностью хозяина, утвердительно кивнул.

После его ухода Вулканов достал мобильник и набрал номер.

– Отдыхаем, девушка? – поинтересовался он, пытаясь скрыть безудержную радость. Ему нечасто удавалось застать Стеллу дома в это время дня.

– Спать хочу страшно, мне работать вечером, – ответила она сонным голосом.

– Подъехать надо.

– Не сегодня, – она повесила трубку.

Вулканов от злости долбанул кулаком по столу. Он накинул плащ и помчался вниз. На улице его уже ждала машина.

– На Кемеровскую, Азгат, – бросил он, стараясь не замечать его понимающую улыбку.

Только Азгат знал о его романе со Стеллой, и только ему, в силу некоторых обстоятельств, Вулканов доверял тайну связи с великолепной стриптизершей.

После телефонного звонка Вулканова Стелла так и не смогла уснуть. Она встала и, пройдя в ванную, начала рассматривать себя в огромном зеркале. Ей уже было за тридцать, но выглядела она по-прежнему молодо и легко. В последнее время она страдала депрессией. Ничего ее не радовало. Жизнь перестала быть интересной со всеми этими похотливыми мужиками, завистливыми подругами и, в общем-то, омерзительной, непристойной работой, хотя и дающей возможность жить в сравнительном комфорте.

Вулканов, пожалуй, был ее единственным утешением. «Чекист», как она его окрестила, оказался сильным и умным человеком с отличным чувством юмора. Ей нравилось его пропорциональное, тренированное тело с длинными крепкими ногами, его большие, всегда теплые ладони и голубые, как весеннее небо, глаза, по временам смотревшие на нее с каким-то отчаянным изумлением. Любил он ее преданно, несмотря на всю ее подноготную. За это Стелла была ему благодарна и, как могла, пыталась хранить ему верность, хотя при ее деятельности это было непросто. Сама она прекрасно знала, что никакого будущего у нее с Вулкановым не намечалось. Именно это понимание с самого начала их отношений и расставило все по своим местам.

Хотя в последнее время Вулканов начал переходить границы и демонстрировать не только привязанность, но и какую-то патологическую ревность. Одну истину Стелла знала наверняка: не любят – не ревнуют. И что ж тогда получалось? Брак между ними невозможен, ну, а коли так, то не пора ли завязывать со всей этой любовью, «девушка»?

Она повернула кран и встала под душ, с удовольствием ощущая кожей теплую струю. С полотенцем, накинутым на плечи, она вышла из ванной на кухню и, налив себе сока, вернулась в гостиную. Она вздрогнула от неожиданности: там ее уже ожидал Вулканов, удобно расположившейся на диване. Сок из стакана пролился на ковер.