Ласково погладил по голове, чуть поправив волосы, отнёс на диван в гостиной, бережно усадил и заглянул в глаза. Проникновенно, словно с маленьким ребенком разговаривает, сказал:
— Ты - яркий рыжий лучик солнца, любимый, родной и только мой. Истинная для увейнца - это дар небес, чудо. Ты - мое персональное чудо, Тоня. Моя семья никогда тебя не обидит ни словом, ни делом, потому что прекрасно знает, как это ценно, но я не буду настаивать. Спешить мы не будем, моя звёздочка.
Кивнула, всхлипнула в попытке сдержать эмоции, прикрыла лицо руками, потому что в его голосе было столько искренности, а в глазах любви, что в сердце, которое давно заледенело, резко кольнуло и стало очень тепло. Словно огонёк зажгли, совсем искорку, но настоящую, из которой может разгореться целый пожар.
В гостиной я смогла сосредоточиться на окружающем, потому что на меня больше не действовала так остро его близость. Стол был накрыт на две персоны. Мой капитан сел напротив и как гостеприимный хозяин наполнил мою тарелку всем, что было на столе, и только потом положил себе. Вкус еды проходил мимо меня, я только и смогла запомнить, что было вкусно, божественно, но больше меня увлёк разговор.
Рахдай умел красиво рассказывать, живописуя описанием, да так, что в голове сразу возникала картинка, словно он её мне передавал мысленно. Где-то там в самой глубине сознания, куда я затолкала свои сомнения, билась мысль, что я поплыла и с головой окунулась в розовый кисель, но здесь и сейчас очень хотелось этой сказки. И пусть потом буду страдать…Пусть… Это будет потом, а сейчас я хочу так… Растворится в его близости и впитывать всё, что он мне может дать, и отдавать нерастраченные годами нежность и любовь. Хотелось поставить на паузу этот миг и жить в нём вечно.
Но, как это всегда бывает, реальность ворвалась в наш мир внезапно, напомнив о себе возвращая в реальность. Рахи застыл на мгновение, словно выпав из разговора, я даже на миг успела за него испугаться. Взгляд его стал острым и отстранённым, поза не изменилась, но было видно, как он напрягся, а потом коснулся виска, и я увидела проекцию, висящую в воздухе. На ней отражался пожилой увейнец, это стало понятно по седым прядям и лучикам морщин, что собрались вокруг глаз и поджатых губ. Казалось, что он чем-то недоволен или озабочен. Его взгляд рыскал по комнате, спотыкаясь о Рахи, и опять начинал блуждать.
— Привет, сын. Как ты? – наконец-то прозвучал вопрос. – Где твоя жена?
Я даже вздрогнула, когда меня упомянули, и посмотрела растерянно на мужа, как бы спрашивая, что происходит, а он лишь сидел, поджав губы. На меня не смотрел, словно я исчезла.
— Что случилось, отец? – ответил вопросом на вопрос капитан, и, как мне показалось, прозвучало это излишне официально для разговора двух родственников.
— Ты - Адмирал космофлота, это я у тебя хочу спросить, что случилось, что тебе на встречу вылетел корабль, чтобы подменить на посту капитана, — прозвучало в ответ излишне грубо и резко.
— И давно не маленький мальчик, — фыркнул в ответ мой муж, посмотрев на отца так, что у меня от страха задрожали колени. – Я встретил истинную…
— И что это меняет, долг тебя обязывает…
— Период уединения…
Произнесли они почти одновременно и резко замолчали. Рахи смотрел на отца прямым упрямым взглядом, и даже я поняла, что он не уступит. Его отец смотрел, растерянно хлопая глазами, а потом из него словно выпустили воздух, и он улыбнулся.
