– Конечно…
Я продиктовала все, что хотела. Герхан усмехнулся.
– Сделаем. Я пришлю за вами провожатого через двадцать минут.
– Хорошо. Жду.
Однако я не ждала. Метнулась к гардеробу и принялась судорожно выбирать подходящее платье. Остановилась на голубом сарафане с широкими бретельками, облегающем до талии, с длинной юбкой и разрезами по бокам.
Расчесала волосы, собрала в хвост, распустила, затем собрала передние пряди, открыв лицо и позволив остальным локонам свободно падать на спину.
Так и оставила. Повертелась перед зеркалом. Вернулась в кухню гостиную, чтобы показаться Ольге с Лиилтрой и заметила незнакомого рамийца. Он мялся в дверях.
– За тобой вон пришли, ждут! – объявила Ольга, окинув меня внимательным взглядом.
Рамиец поклонился и жестом пригласил меня на выход…
Я мельком взглянула на часы. Боже! Я выбирала наряд почти полчаса! Не удивительно, что Ольга так комментировала.
Мы с провожатым отправились в медицинский блок.
Знакомые синие стены с тремя зеленоватыми линиями, двери без опознавательных знаков… внушительные масштабы… Мы дошли до самого конца коридора и рамиец провел коммуникатором возле тупика. Нам открылся очередной коридор. Видимо, предыдущий был для арлиек, а этот – уже для сотрудников станции.
Палаты тут тоже не обозначались.
Рамиец довел меня до одной и отворил дверь. Жестом предложил мне входить.
Палата оказалась просторной и очень светлой. В окна щедро светило искусственное солнце, расчертив пол широкими несимметричными классиками без циферок.
Синее помещение предназначалось, видимо, для одного-двух пациентов. Судя по двум сенсорным экранам на стене, куда выводились параметры состояния. Никакие трубки или нечто подобное к ним не шли, однако циферки менялись, описывая состояние пациента. Видимо, на Асхане закрепили беспроводные нанодатчики.
Кровать тут стояла у стены и только одна.
Зато в центре располагался большой накрытый стол, за которым уже сидел в кресле Асхан. Заметив меня, командор встал и отодвинул мне другое кресло.
Выглядел рамиец уже значительно лучше. Многие гематомы и ссадины на свободных от одежды участках тела заживали или вовсе исчезли. На лице остался единственный синяк – на скуле. Он придавал командору эдакой варварской дикости. И впервые подумалось, что шрамы и раны, правда, украшают мужчину. Если это настоящий мужчина…
Я заметила, что Асхан приоделся в белую тонкую тунику и темные брюки.
Растрепанные во время боя волосы рамийца, пропитанные потом и кровью, оказались чисто вымыты, аккуратно расчесаны и собраны в хвост.
Мне было приятно думать, что старался он для меня. Асхан усмехнулся, заметив направление моего внимания.
– Да. Хотелось выглядеть прилично для нашего ужина. Спасибо, что предложила организовать все тут… Это было очень приятно.
Он смотрел прямо, даже смущал, потому что улыбался и немного напрягся.
– Я уже было расстроился, что не посидим… вечером… Точнее каким-нибудь ближайшим вечером… кхм… после поединка. – Он ответил тихо, поджав губы и на минуту отвел взгляд в сторону. Я вдруг поняла – еще немного – и командор был бы повержен. Я успела буквально в последние минуты! Асхан хотел сказать, что не надеялся со мной поужинать. Но не сказал. Снова посмотрел в лицо и светло улыбнулся: – Ладно. Не суть. Забыли… Мне есть что сказать тебе по поводу… нашей последней беседы в комнате с установкой.
– А я хотела сказать тебе «спасибо»…
