Ее гость тоже заметно прибавил в уверенности. Он с любопытством осматривался – и то, что видел (просторный холл, уютную кухню, современный дорогой интерьер гостиной), ему, похоже, нравилось. С его стороны было очень мило помочь ей со щенком. Без этого паренька, пожалуй, она бы чувствовала себя совсем беспомощной, а так он ее уже просветил кое в чем, и она не растеряется, когда останется одна.
Кира украдкой бросила взгляд на молодого сотрудника – он был где-то под метр девяносто ростом, одет в обычные потертые джинсы и клетчатую рубашку. От него приятно пахло, и Кира невольно отметила это про себя. «Такие парни нравятся девушкам – у них вид, внушающий доверие», – подумала она, разглядывая его спину и плечи.
Пройдя в кухню, молодой человек составил на широкий подоконник пакеты из зоомагазина, затем присел на корточки перед щенком и начал с ним играть. Бультерьерка приободрился, принял задиристый вид и, громко тявкая, с потешной агрессией стал нападать на айтишника, а тот легонько толкал его ладонью в грудь, отчего щенок еще больше воодушевлялся и «свирепел».
«Забавная парочка, один другому не уступает», – с улыбкой подумала Кира и поймала себя на мысли, что тоже могла бы присоединиться к ним и похулиганить. Но ей нельзя. Она взрослая женщина, солидная – ей следовало вести себя серьезно. «Вот останусь одна со своим подарком, тогда отведу душу и вдоволь наиграюсь», – решила Кира.
Сегодня она была довольна собой. Вытерпела весь этот поздравительный ритуал на работе и была достаточно дружелюбна с подчиненными, да и с этим пареньком она дружелюбна… А что? Проста и естественна. Начальница с человеческим лицом: снисходительная, демократичная. Сама доброта. Вот угощает молодого сотрудника чаем, причем у себя дома.
Пока Кира расставляла на столе чашки, ни она, ни ее гость не проронили ни слова. Кира только наблюдала за ним незаметно, а он будто забыл о ней – возился с бультерьером. Щенок разошелся не на шутку и скакал вокруг ног айтишника как маленький кузнечик.
Кира поставила на стол сахарницу, положила на пустое блюдце чайную ложку, и та звякнула о фарфор, словно серебряный колокольчик. Бультерьер отозвался на это звонким лаем, а гостя лай щенка точно разбудил: он сконфуженно поднялся с пола, неловко оправил рубашку и сел на стул.
– Забавный малыш, правда? – сказала Кира лишь для того только, чтобы разорвать неловкое молчание.
– Да… – кивнул молодой человек, и его щеки расцвели красными пятнами.
– Давно ты в Москве? Откуда приехал? – спросила Кира, ставя на стол тарелку с бутербродами. – Можешь вон там помыть руки. – Она показала на кухонную раковину. – Или, если хочешь, в туалете – в холле вторая дверь справа.
– Да нет, я здесь.
Он поднялся, подошел к раковине, вымыл руки и снова сел. На столе уже стояли тарелка с бутербродами и вазочка с печеньем и пастилой.
– Бери, не стесняйся, – показала Кира на бутерброды и ободряюще улыбнулась.
– Спасибо.
Он протянул руку к тарелке, и Кира снова уловила его запах. И снова отметила, что паренек очень даже симпатичный, только краснеет все время, как девица.
– А как вы догадались, что я не москвич?..
– Понятия не имею как, – пожала плечами Кира. – Наверное, потому, что сама не москвичка.
– Понаехавших определяете с первого взгляда?
– Типа того, – кивнула Кира и придвинула к себе свою чашку. – Так откуда ты?
– Из Двуречинска.
– Это… где?
