– Алхимия – это искусство превращений, – говорил он, глядя на нас, словно на два неисправных механизма. – Она изменяет мир. Но только если ваши руки не растут из мест, о которых я не хочу говорить.
Тянь, конечно, освоил боевую магию быстрее меня. Его заклинания гремели, пылали и оставляли после себя дымовую завесу даже там, где дым был не нужен. Я же нашёл себя в защитных заклинаниях. Кто-то же должен был спасать нас от Тяня…
***
Эти тёплые воспоминания вернули меня к реальности. Пусть и наспех, я сделал одну смесь – небольшую, но амбициозную.
Взяв в руки кинжал, который носил скорее для вида, чем для дела, я направился к своим людям. Если сегодня мне суждено умереть, то я хотя бы должен выглядеть достойно.
Тем временем нападавшие метали заклинания, как пьяные фокусники. Их лошади то и дело вставали на дыбы, явно про себя вопрошая, за что им не повезло в этой жизни родиться бессловесными скотинами. Один огненный шар прошёл так близко, что я опалил мне волосы. Неважно. Я был готов. Скатав смесь в шар, я шагнул вперёд и бросил его в толпу врагов.
Взрыв раздался так громко, что птицы в радиусе пяти ли , вероятно, решат перебраться в соседнюю провинцию. Пар клубился так, будто тут только что сгорела целая деревня, а пролетавший над ней дракон из жалости к несчастным людям решил наслать небывалый дождь дней эдак на десять. Нападавшие упали, корчась от боли и зажимая уши. Охранники воспользовались моментом и, объединив усилия, отбросили оставшихся врагов.
– Хозяин, вы спасли нас! – воскликнул один из них, измождённый, но явно вдохновлённый.
– Я просто напомнил им, что мешать алхимику – плохая идея, – ответил я, помогая ему подняться. Пусть это было мне и несколько не по статусу, все же благодарность за верность своему хозяину в трудную минуту никогда не бывает лишней. Надеюсь, моё лицо при этом выглядело как у героя, а не как у человека, который только что чуть не свалился в обморок.
Нас ждал остаток пути до дома моего клана в самом сердце провинции, где уже много столетий жил клан Го. Я понимал, что отца нужно предупредить. Его решение о наследнике, конечно, важно, но ещё важнее – не быть убитым до того, как это решение будет оглашено.
– Я Цзиньлун, – сказал я сам себе, невольно сжав обе ладони в кулаки. – Но я и Лунь, величайший алхимик. А значит, что никто не встанет на моём пути.
Признаться, прозвучало круче, чем я ожидал.
***
Я понимал, что жажда сражений – это не то, что сейчас может мне помочь, но это не мешало ей искушать меня. Мои руки чесались от желания снова ощутить вес меча, а голова уже представляла, как я стою в центре схватки, словно герой мифов, бросая вызов судьбе. Но, увы, геройский настрой в этой истории был лишь второстепенным. Главное – добраться до отца.
Мой путь лежал к главе клана Го, который готовился объявить наследника. Мои сводные братья наверняка уже полировали свои трофеи и репутацию, готовясь к этому моменту. Сильные, ловкие, умелые войны – ну разве не идеальные кандидаты? А я – бледный юноша, который больше разбирается в заклинаниях, чем в кулачных боях. Однако внутри меня росло упрямство. Если мне и суждено уступить, то только с боем.
«О, великие триграммы , – взмолился я, сжимая в ладони подаренный мне матерью амулет с триграммом ветра, – подскажите хоть что-нибудь. Или хотя бы намекните, что сегодня я не умру нелепой смертью от единожды опрокинутого и пару раз обожжённого паланкина».
