На диковинные сооружения Хотрис совсем не обратил внимания, настолько его раззадорило само действо приближающегося сражения:
– Ух ты! Что сейчас будет!
– Да ничего хорошего, – осадил его старший коллега. – Сейчас будет тут и кровищи, и криков со стонами, и всего остального дерьма.
Ученик оглянулся на своего наставника, и восторг в его голосе увял:
– Кто здесь против кого?
– Ну, с «лесниками» все понятно, видимо, свою вотчину защищают. Хотя совершенно в голове не укладывается, почему именно и по какой причине на них нападают, скажем так, «городские».
– Может, тут под нами собрались грабители и разбойники?
– Тоже не исключено. Нам так сразу в здешних хитросплетениях не разобраться.
Войско лесников тоже неспешно двинулось вперед, но, пройдя тридцать метров, остановилось, стараясь изменить строй и перестраиваясь на открытом пространстве в атакующие клинья. По логике, только так и можно было проламывать единый строй окованной железом фаланги.
Но в то же самое время даже юный наследник рода Тарсон заметил главные несуразности военного противостояния:
– Как-то глупо лесники собираются воевать. Не лучше ли рассеяться за стволами деревьев, засесть на ветках и уже оттуда поливать врага стрелами, метать копья и кидать камни?
– Молодец, заметил. – Дмитрий крутил головой во все стороны, тоже пытаясь осознать местные правила войны. – Не похоже, что здесь будут строить из себя рыцарей и сражаться по каким-то единым правилам. И скорее всего, разгадка кроется вон в тех коптящих небо сооружениях. Смотри, как раз все клинья пытаются установить острием против самоходных коптилен. К чему бы это?
Тем временем сходящиеся противники замерли на месте, не доходя метров сто друг до друга. И сквозь фалангу на некоей смеси крупного ослика с пони выехал военачальник. Вернее, как выяснилось в дальнейшем, представитель высшей власти. Причем взывал он к лесникам с призывами одуматься с явной болью и сочувствием в голосе:
– Братья! В последний раз советую прекратить сопротивление и немедленно покинуть Обреченный лес. Ваша несознательность и ваше упрямство ни в коей мере не спасут лес от гибели, но в итоге пострадают и другие пространства нашей великой империи. В любом случае вы погибнете вместе со своими домами, но из-за этого лишатся крова, пострадают тысячи наших собратьев. Послушайтесь призывов императора и Магического совета: немедленно покиньте Обреченный лес!
– Ага, сейчас! – раздалось ему в ответ грубое рычание одного из лесников. – И что нас ждет на других землях?! Голод и унижение! Там и так страшное перенаселение! Не хотим такой доли и лучше умрем со своими деревьями!
Рев одобрительных криков полностью заглушил шелест вновь усилившегося ливня и даже громыхание громовых раскатов. Но представитель имперской власти как-то усилил свой голос и сделал еще одну попытку уговорить непокорных:
– На новых землях вам предоставят каменные дома! Уже ваши дети не захотят жить в лесу и пользоваться лапавитами. В крайнем случае, мы и всех ваших лапавит доставим вместе с вашим скарбом.
Недовольный рев опять начисто заглушил призывы к благоразумию. Только и послышалось:
– Одумайтесь, братья! Ставши пленниками, вы станете бесправны! Кровь воинов империи вам не простят!
Да только лесники больше слушать не хотели. Заревела длинная труба, которую несли на плечах сразу два воина, раздался грохот мечей по деревянным щитам, и вся масса плотных клиньев, набирая скорость, двинулась вперед.
