– Тут столько свободного места, и ты выбрал именно то, что было впритык к моему? – протянула девушка недовольно, даже не открывая глаз.
– Ага, – согласился парень. – Нам нужно поговорить.
Алекс заметно напряглась и поджала губы.
– Ты не мой брат. Успокойся.
Возразить парень не успел – перед победителями появился профессор Гилберт. Высокий статный мужчина в костюме и с очками на носу, которые делали его карие глаза раза в два больше.
А вот Мире удалось, еще до прихода профессора, узнать у Миланы немного об этих уроках.
– Пока непоздно возьми листок и напиши на нем все, что помнишь о себе и своей семье, – посоветовала Лана. – Как только я поняла после второго занятия, что начинаю забывать, я стала писать свои воспоминания и прятать их. Каждый раз перечитываю, чтобы освежить в памяти и не дать этим людям заморочить мне голову.
Мира схватила листок и стала лихорадочно записывать то, что помнила. Кусками, отрывками, штришками о своей жизни до Обители она набросала воспоминания на бумагу.
Профессор Гилберт появился очень неожиданно, и Мира, будто пойманная на списывании школьница, покраснела и стала судорожно запихивать листок себе в карман.
– Что там у вас, юная леди? – улыбнулся профессор, протягивая руку, чтобы забрать листок.
Сердце у Миры ухнуло куда-то вниз, в желудок, а потом подскочило до горла. Девочка замялась.
– Ничего, – она попыталась придать голосу более храброе звучание, но Крису показалось, будто это овца проблеяла. От такого сравнения мальчишка усмехнулся.
– Ну же! Я жду, – требовательно повторил мистер Гилберт, не опуская руки. – Покажите нам всем, что вы там прячете.
Отвлеченной Мирой профессор не заметил, как Лана черкнула что-то на кусочке бумаги и тайком передала его девочке.
Мирослава судорожно сжала спасительный клочок, будто бы он мог ей сейчас помочь. Девочка не знала, что в нем написано, но решила довериться Милане и протянула его мужчине.
Тот победоносно выхватил его и пробежался глазами. Брови его нахмурились, лицо покраснело.
– И все? – злобно буркнул он. – Любовная записка? Серьезно?
Глава седьмая. ОДУВАНЧИКИ
Мира смогла наконец выдохнуть. Мистер Гилберт смял бумажку в шарик и швырнул его девочке на плед.
– Начинаем урок…
Кто знал, что могло случиться, если бы профессор заполучил настоящий листок. Мира воображала себе страшные вещи, которые подкреплялись рассказами со стороны Ланы.
Несколько раз мистер Гилберт глубоко вздохнул, возвращая себе самообладание, и улыбнулся ребятам.
– Так как у нас здесь сегодня новенькие, я расскажу правила поведения на наших занятиях,– его голос приобрел медовые нотки, а улыбка на лице ложно уверяла, что мужчина добрый и приятный учитель.
Вот только Мира уже не была готова купиться на этот обман. Она и так не доверяла никому из взрослых в Обители, но этот преподаватель вызывал только отвращение.
Правила были простые. Не шуметь. Не разговаривать. Можно лежать, можно сидеть, можно дремать.
Это уже насторожило Миру.
– Ваши прохладительные напитки, – профессор щелкнул пальцами и две миловидные девушки внесли подносы с бутылочками, в которых плескалась какая-то зеленоватая вода.
Ребята разобрали бутылочки, кто-то сразу пригубил напиток и блаженно прикрыл глаза.
Мира несмело приоткрыла крышечку и понюхала. Пахло мелиссой и еще какими-то травами.
– Смелее, – улыбнулся Гилберт девочке. – Это вкусно, попробуй.
Мира послушно поднесла бутылку к губам и сделала вид, что отпила глоток. Она не хотела пробовать что-то подозрительное. Ведь когда девочка тянулась за своей порцией напитка, она мельком взглянула на Лану, и та едва заметно покачала головой, предупреждая.
