– Не говори так, – произнесла я, нахмурившись. – Надеюсь, что обойдется без жертв.
– Куколка, ты будто живешь в сказочной стране.
– Я просто хочу верить в лучшее.
Мы подходили к моему дому, когда Руслан резко остановился и взял меня за руку. От неожиданности я потеряла равновесие и тут же оказалась в его объятиях. Одной рукой он держал меня за талию, пальцы второй скользнули по моей щеке. От удивления я не могла пошевелиться.
– Знаешь, что мне в тебе нравится, мышка?
В его зеленых глазах играла гремучая смесь пылкости и чего-то хищного. Не дожидаясь моего ответа, он тихо сказал:
– Ты добрая. Но помни, что доброта не поможет выжить.
Его дыхание, горячее и влажное, коснулось моей кожи.
– Лучше быть доброй, чем таким нахалом, как ты, – ответила я, чувствуя нарастающую злость.
Руслан улыбнулся, и эта улыбка была клинком, прорезающим мою защиту.
– Ты, наверное, считаешь меня сумасшедшим, да? – прошептал он, его губы почти касались моего уха. – Может быть, так и есть. Но знаешь, что я понял? В этом мире безумие – это единственная нормальная реакция на происходящее. Мир жесток, мышка. И если ты хочешь в нем выжить, тебе придется быть сильнее и безжалостнее.
Он отстранился, наблюдая за моей реакцией. Я молчала, переваривая его слова. В его безумии была какая-то странная логика, какая-то извращенная правда, которую я отчаянно не хотела признавать. Я пыталась удержаться за свою веру в лучшее, за свою доброту, но его слова, словно ядовитые стрелы, пронзали мою броню, заставляя сомневаться в правильности выбранного пути.
– Подумай над моими словами, – сказал он, отпуская меня. – Они могут спасти тебе жизнь. Или погубить, если ты их проигнорируешь. Выбор за тобой, мышка.
Он развернулся и, не прощаясь, направился прочь. Я стояла, как вкопанная, чувствуя, как его слова эхом отдаются в моей голове. Его близость, его провокации, его безумная философия – все это смешалось в какой-то странный, тревожный коктейль, который заставлял меня чувствовать себя одновременно взбудораженной и уязвимой.
Он был жестоким, безжалостным, неспособным на сочувствие. Он просто скрывал свою истинную сущность за маской цинизма, за защитной стеной, которую он выстроил вокруг себя. Становиться такой же мне не хотелось. Я не могу изменить всех. Но я могу изменить себя. Стать сильнее. Я могу научиться жить в этом жестоком мире, не теряя свою душу. Ведь только от меня зависит, какой путь я выберу.
Я зашла в бытовку и увидела там Яну – свою соседку. За все время мы виделись лишь несколько раз: то я была на учениях, то она где-то пропадала.
Она стояла, уперев руки в бока, словно статуя, и взгляд ее был таким, будто я вторглась в ее личное пространство. Вся поза излучала нескрываемую враждебность.
– Вот так встреча, – сказала я, делая вид, что не заметила ее воинственную позу. – Я уже забыла, как ты выглядишь.
– Слушай меня сюда, – прошипела блондинка. – Он – мой.
– Кто твой? – не поняла я.
– Руслан. Я видела вас с ним.
– Я не претендую, – ответила я и с тоской взглянула на кровать.
От усталости ныли мышцы, хотелось растянуться на жестком матрасе во весь рост и спать так долго, сколько потребует организм. Надеясь, что разговор окончен, я начала собирать сменные вещи перед походом в душ. Но тут же за спиной послышался противный голос соседки:
– Еще раз вас увижу вместе, пеняй на себя.
Я резко развернулась, встретившись взглядом с Яной. В ее глазах горел огонь ревности, а губы были сжаты в тонкую линию
