Пока не увянет Центаурея - страница 2

Подул ветер и разнес лепестки черемухи по всему саду. Несколько застряли в волосах, а какие то даже  умудрились попасть в малину.

Хан задержав дыхание начал немедленно вытаскивать лепестки из ягод, боясь, что слабовидящая бабушка по случайности проглотит их.

– Милый, ты чего так боишься?

– Я не хочу чтобы ты заразилась. В новостях говорят чтобы мы находились дальше от пыльцы иначе умрём.

– Если превращусь в цветок, то буду только рада. Надоело уже в старом теле кряхтеть днями напролёт, – усмехнулась бабушка, гладя мальчика по вьющимся волосам. Она покачала головой, щелкая скептически языком на скопившиеся в глазах слезы ребёнка. – Не того ты боишься, Ханни. Не цветов нужно бояться, а людей.

Хан поморщился, пытаясь понять её слова, но они казались бессмысленными.

– Но растения убивают!

– Ты ведь любишь черёмуху? – перебила его бабушка. Мальчик от внезапного вопроса слегка опешил, переводя взгляд на дерево за забором.

– Люблю.

– Тогда не обижай её своими громкими словами. Всё что любишь нужно защищать. Особенно если это что-то хрупкое и беззащитное.

– Но болезнь в растениях и пыльце, разве нет?

– Глупый мальчишка, болезни просто так не возникают, всегда есть причина. Не путай, милый мой, что…

Крик из открытого окна заставил бабушку нахмурился и сбиться с мысли.

– Вы серьёзно хотите сказать, что людей пожирают растения? Власти уже не знают чем народ пугать, чтобы он не мигрировал. У меня были куплены билеты полгода назад, вы хоть понимаете, как  было трудно попасть в ту клинику?!

– Обязательно ставить вакцину? Наш сын аллергичен ко многим препаратам, перед завтрашним перелётом ему может стать хуже.

Окна задрожали от того, как сильно захлопнула их пожилая женщина. Цыкнув, она обернулась к мальчику, качая головой.

– Твои родители идиоты.

– Нельзя так говорить, бабушка! – охнул Хан, оглядываясь на дом. Он боялся, что мама может услышать, и тогда им точно не поздоровиться. Но, кажется, бабушка совсем не боялась.

– Я старая, мне можно. Меня не побьют, а вот тебя тапком-то отметелить могут, поэтому никогда не ругайся на старших.

Хан кивнул, продолжая сидеть на качелях и болтать ногами. Малины в тазике становилось все меньше, а кончики пальцев окрашивались в насыщенный розовый. Слизывая сладкий сок, старушка хихикнула.

– Восхитительный урожай в этом году несмотря на скудную почву.

Хан согласно улыбнулся, раскачиваясь сильнее на качелях. Запах черемухи одурманивал и делал его поистине счастливым. Как жалко, что счастье нельзя было взять с собой в другой город…

Когда бабушка задремала, он вышел за пределы сада и веранды. Вокруг были дома и заборы. Раньше вдоль дороги и по всей округе росли деревья, но вчера срубили последние. Теперь было пусто.

Хан смотрел беспрерывно в сторону бывшего леса на пустошь и не мог побороть оцепенение. Дом бабушки находился на окраине дачного посёлка, и это казалось ему хорошим расположением, но только сейчас ему захотелось его поменять. Не хотелось видеть голую землю, где отпечатались следы от колёс машин, вывозящих деревья, не хотелось видеть тысячи пней, напоминающих о том, какая была красота здесь раньше.

Хан быстро потёр глаза, когда они начали вдруг слезиться и неприятно жечься. Он быстро отвернулся, от ветра ударившего в лицо вместе с песком. Дышать было и так трудно, ещё и облако пыли поднялось в воздух. Мальчик побыстрее подошёл к черемухе, прячась за ветвями. Последнее дерево, что отвоевала бабушка на днях. Она строго наказала его не срубать, иначе подожжет дом тиранам, которые осмелятся на такой поступок. Теперь соседи обходят их дом стороной, глядя с опаской и недоверием.