Ночью проснулся от ужасного, не прекращающегося кашля Василия, казалось ещё немного и он просто задохнётся, кашель был такой силы, что его то и дело вырывало, и слышно было как он шумно пытается сделать вдох между промежутками, который тут же срывается очередным кашлем.
– Вася, что с тобой, Вася, – громко кричала в отчаянии тетя Нина.
Василий продолжал кашлять и при всем желании не мог ей ответить. Вдруг кашель резко прекратился и что-то глухо упало. Несколько секунд тишины и женский визг. Тетя Нина кричала и тормошила Васю, который потерял сознание и рухнул мешком на пол.
Поспал блин, подумал я, и, надев тапки, пошел к тете Нине. К моему приходу дверь в квартиру была открыта нараспах, а тетя Нина чуть не сбила меня с ног у порога.
– Олег, слава Богу, помоги, там Вася, – говорила она быстро и тащила меня за руку в комнату.
Первым делом я проверил пульс, жив ли он вообще, может уже пора не скорую, в труповозку вызвать. Василий дышал.
– Живой, скорую вызывайте, нечего стоять просто так, – рявкнул я на тетю Нину, чтоб хоть немного привести ее в чувство.
– Да, да, сейчас, я позвоню, – затараторила тетя Нина и полезла за телефоном.
Скорая приехала быстро, Василий уже успел немного прийти в себя и упорно сопротивлялся госпитализации. В итоге после поверхностного осмотра, ему порекомендовали вызвать участкового терапевта и уехали к другим пациентам.
Василий очухавшись уже вовсю смолил в открытое окно.
– Вам надо показаться пульмонологу, кашель у вас плохой, и давно уже, сходите пока чего плохого не упустили, – сказал я Василию.
– Не парься док, припрет схожу, пока и так сойдёт. Спасибо что пришел! – пожал мне руку Василий и дал понять, что мне пора валить восвояси.
Чему я был очень рад, голова гудела и спать хотелось очень, так что я препираться не стал и быстренько ретировался.
Теперь мое утро начиналось с кофе и Светки, мы с ней стали пересекаться у двери подъезда, стояли вместе курили, Светка высказывала свое негодование и шла в школу, а я шел на работу. Я вроде как для этой девочки стал местным психологом. Я не пытался ее чему то учить или критиковать, просто работал свободными ушами и все.
Я думал, что Светке лет пятнадцать или шестнадцать, но узнав, что ей только одиннадцать, немного охренел, вот это да, как девочка не по годам взрослой выглядит и ведёт себя.
Как то я решил выйти из образа статуи с ушами и вступил с ней в диалог.
– Как у тебя в школе дела? Привыкла на новом месте? – спросил я.
– Да норм, благодаря мамашке я уже четвертый раз школу меняю, так что опытная. Здесь класс нормальный, учителя разные, есть прям классные, есть тупые, но в целом терпимо.
– Тупые учителя? А ты значит умная, раз можешь так оценить учителя? – с удивлением в голосе поинтересовался я.
– Я умная, тоже благодаря мамашке, – ответила она ухмыляясь. Она доктор наук, преподавала в универе философию. Когда ещё нормальной была, много занималась со мной, я способная оказалась ученица. Главное чему она меня научила – это научила учиться. Так что учиться я умею и люблю. Это, наверное единственное, за что я ей должна быть благодарна.
Немного подумав, Светка добавила:
– Нет, ещё за внешние данные, пацаны в отпаде от меня, – без тени иронии сказала она и пошла в школу, даже не планируя выслушать мое мнение по поводу ее рассуждений.
Я докурил в гордом одиночестве и переваривал как в такой маленькой девочке поместилась такая адская смесь – красивая, умная, в свои одиннадцать уже жизнью побитая, но не сломавшаяся. Если и дальше так пойдет, то должен выйти толк, подумал я.
