ХСТ: Когда я смотрю на парня вроде Пола Саймона, он кажется мне среди них чужим…
ГХ: Пол не гоняется за рекламой. Он классный парень. У него простая и ясная избирательная платформа: «Я забочусь о людях, я второй Гарри Трумэн». Вот так. Знаешь, плохо, когда политики не хотят открыто говорить о болезни и искать дипломатическое, военное или экономическое решение. Это тяжкий труд. Я потратил на него десять лет жизни… А они постоянно шарахаются от серьезных проблем. Ведь иначе им придется выполнять тяжелую работу. Звучит занудно, но я стал настоящим кандидатом в президенты только потому, что люди увидели во мне серьезного человека. У них появилось ощущение, что я выполнил работу, которую надо было сделать, чтобы выяснить, куда должна двигаться страна. Недостаточно просто встать и заявить, что ты подготовился к работе президента. Недостаточно сказать: «Голосуйте за меня, потому что я проделал большую работу». Ты должен доказать это. Ты должен писать статьи, должен выступать с речами.
ХСТ: Может ли кто-нибудь из сегодняшних претендентов-демократов добиться победы на президентских выборах в 1988 году?
ГХ: Да, может. Но не тем путем, который они выбрали. Некоторые члены моей бывшей команды работают на того или другого кандидата. Они по-прежнему спрашивают у меня совета. Я говорю, что им надо освободить себе лето, не ездить в Нью-Гемпшир, не ездить в Айову. Встретиться с умными людьми, не статистами из Вашингтона или Нью-Йорка, а с действительно толковыми людьми. Подготовить речей шесть, да таких, чтобы каждая имела мощность авиабомбы, – и бабахнуть стране прямо промеж ушей в сентябре или октябре. Такой кандидат западет в умы избирателей. Но пока никто не последовал моему совету.
ХСТ: Когда лучше всего провести такое совещание?
ГХ: Сейчас наступил подходящий момент. Прошлый был летом. В сентябре репортеры начнут подсчитывать шансы и заключать пари. Но ничего не изменится. Сейчас Дукакис выглядит хорошо, Джепард выглядит еще лучше, а Байден – нет. Все это ерунда. Думаю, что за ближайшие два-три месяца всем этим парням надо заново определиться в ключевых вопросах… Я не говорю, что они – плохие. Нет, они – неплохие. Хорошие. Это просто вопрос масштаба, величины и размаха. Это не хорошо и не плохо, это просто размах. Сейчас не хватает именно размаха. Мы не говорим о левизне, правизне и остальной идеологической чепухе… Открыты широкие возможности. Существует множество различных подходов. Сейчас нелепо следовать правилам, если эти правила мешают.
ХСТ: Несмотря ни на что, ты сохраняешь определенное влияние. До этого скандального дела были люди, которые не голосовали за тебя просто потому, что им не нравился, скажем, твой галстук, а теперь они говорят: «Ладно, ребята, за него стоит проголосовать». Мне кажется, отчасти это связано с феноменом позитивной реакции избирателей на негатив.
ГХ: Да, я тоже так думаю.
ХСТ: Как нам это расценивать, Гэри? Кто эти избиратели? Неверные мужья и жены? Одержимые сексом?
ГХ: Просто жертвы. Сейчас, Хантер, впервые в моей жизни темнокожие люди подходят на улице, чтобы пожать мне руку. Это поразительно. Я чувствую дух солидарности.
ХСТ: Да, Гэри, мы не можем позволить себе потерять этот дух. Иначе еще четыре года один из этих злобных, богатых и недоделанных парней будет отбивать интерес к политике у целого поколения. Настало время победить, Гэри. Пора восстановить чистоту рядов.
