– Не помер?
Катлер. Голова закружилась, и Клеменс начала впадать в забытье.
– Нет, просто оглушен. Отнесу его вниз.
– Выпорите ублюдка.
Это был Мактирнан. Но я ничего не сделала, хотела крикнуть Клеменс. Я ни в чем не виновата!
Натан поднял Клеменс на руки. В ее памяти вдруг всплыла картина: огромная деревянная балка падает прямо на нее.
– Он хочет высечь кого-то потому, что на меня упала балка?
– Нет, потому что она чуть было не упала на него, – ответил Натан.
– Все наверх! – проревел Катлер, заставив Клеменс вздрогнуть.
– Снесу парня вниз, нужно проверить, что у него с головой, – сказал Натан капитану.
Когда Клеменс в следующий раз открыла глаза, она уже лежала на своей койке. Натан стоял на коленях рядом и осматривал ее голову.
– Череп не пробит, но шишка здоровая.
Закрыв глаза, Клеменс прислонилась щекой к его груди. Она могла бы пролежать так часы, дни. Только здесь, рядом с ним она чувствовала себя в безопасности.
– Клем? – спросил Натан, и голос его звучал озадаченно. – Какого черта ты перебинтовал себе грудь?
– Ребра сломаны, – поспешно ответила Клеменс, задохнувшись от испуга.
Добро пожаловать в реальный мир!
– Когда дядя стукнул меня, я… ударился об стол.
– Ерунда. Если бы у тебя были сломаны ребра, ты бы заорал благим матом, когда я поднял тебя.
Клеменс закрыла глаза, словно пытаясь спрятаться.
– Клем, подними рубашку.
– Нет.
Она открыла глаза и встретила взгляд Натана.
– Почему?
Выхода не было, ложь не поможет.
– Потому что я женщина.
– Слава богу, – сказал Натан через несколько минут томительного молчания.
– Что? Что ты имеешь в виду?
Клеменс уставилась на Натана. На его лице читалось явное облегчение, отчего он казался лет на пять моложе.
– Потому что тело мне упорно твердило, что где-то рядом женщина, – признался он, смущенно ероша волосы, – я все пялился на тебя, сам не зная почему. Я уж начал подозревать себя в склонности к мальчикам. Как тебя зовут?
– Клеменс. Может быть, для тебя это было облегчением узнать, что я женщина, а я теперь знаю, что делю каюту с мужчиной, который очень интересуется моим телом. Спасибо, я могла обойтись и без этой информации.
– Значит, ты считаешь, что я куда охотнее изнасилую Клеменс, чем Клема, так по-твоему?
Кажется, он рассердился, подумала Клеменс.
– Нет, я так не думаю. Мой кузен собирался заставить меня спать с ним каждую ночь, чтобы сделать мне ребенка и вынудить к браку. Я совсем не знаю тебя, но мне кажется, ты никогда бы так не поступил.
– Бог мой, – вздохнул Натан, опускаясь на стул, – неудивительно, что ты решила удрать из дома. Кто тебя ударил?
– Дядя. А что?
– Так, взял на заметку, – мрачно ответил Натан.
– Ты никому обо мне не расскажешь?
– Черт, нет, конечно! Если тебе угрожала опасность, когда ты была мальчиком, то стоит им узнать, что ты женщина и… Сколько тебе лет?
– Девятнадцать. Через два месяца исполнится двадцать.
– Так… Это уже хуже…
– Почему?
– Почему? Я думал, тебе не больше четырнадцати, что ты еще ребенок. Теперь я знаю, что нет… – Натан нахмурился.
– Что это за шум? Как будто свинью режут.
– Человек кричит. – Натан встал и закрыл иллюминаторы. – Постарайся не думать об этом.
– Это тот… тот человек, что уронил балку?
Клеменс почувствовала, что по ее щекам текут слезы.
– Перестань плакать, ты ничем ему не поможешь.
– Но они убивают его! Ты можешь что-нибудь сделать?
– Нет.
Клеменс зарылась лицом в подушку.
– Клем. Клеменс…
