Подойдя к рабочему столу, Дес кашлянула, но директор лишь отмахнулся. Она опять кашлянула.
– Деста, у меня прием после обеда, – проворчал директор. – Поэтому я попросил бы вас…
– Доктор Навуш, дело не терпит, – перебила Дес. – Вы должны отозвать все автономные химические лаборатории.
Директор поднял глаза.
– Мы нарушим ход испытаний.
– Но не сорвем их. Вы не понимаете…
– Не понимаю, – подтвердил директор. – Деста, чего вы добиваетесь? Искусственный разум – ваше детище. Сорвете испытания – ответственность ляжет целиком на вас. И груз будет непосильным.
– Я должна проверить каждую АХЛ. Это очень важно.
Директор постучал пальцами по столешнице.
– Деста, я удивлен. Что не так с лабораториями? Кажется, к ним нареканий нет. Они исправно передают данные о заборе и составе проб. Зачем увеличивать и без того возросшие расходы? Взгляните на смету. Исследования искусственного разума обходятся концерну непомерно дорого. А это просто параинтрал!
– Простите, что побеспокоила, – Дес сжала зубы, – доктор.
– Может, вам стоит отдохнуть? Вы не жалеете себя. Возьмите отпуск.
– Успею.
– Кибернетическое подразделение не развалится без вас.
Дес вышла.
– Дес, что случилось? – осведомилась Джами. – Вы огорчены…
– Директор так и не предложил сесть.
Джами развела руками.
– Помните, – Дес вытерла увлажнившиеся ладони о брюки, – как мы радовались, когда системный компьютер Базы передал первичное управление Синту-Б?
– Боюсь, не помню. – Джами улыбнулась. – Меня еще не перевели сюда.
– Ну не страшно.
Дес зашагала к начальнику конструкторского подразделения доктору Прайне Велмин.
Прайна просматривала листы с чертежами автономной химической лаборатории. Сведения о взятых пробах породы, передаваемых всеми Синтами-АХЛ, сопровождал шум. Приборы системного компьютера его не улавливали, Синт-Б определял в нем непредусмотренный дополнительный поток данных. Этот поток не удавалось обработать.
Предполагая, что имеет дело с возникшим от старения параинтрала собственным шумом искусственного разума, Прайна вывела на голографический экран объемное изображение Синта-АХЛ. Программа моделировала разложение параинтрала. Привычный итог не удивлял. Распад цепей составлял около пяти тысяч лет. Искусственный разум мог, не утрачивая свойств, около пяти тысяч лет выполнять заложенные в него поведенческие навыки.
Шум опровергал выводы программы. Прайна собиралась сообщить о неприятном открытии директору. От обдумывания отчета, объясняющего необходимость исследовать Синты-АХЛ, ее отвлекла Дес, ворвавшаяся в мастерскую с лихорадочно блестящими глазами. Приветствие застыло у Прайны на губах.
– Мне требуются заглушки. – Наполнив водой одноразовый стакан, Дес свела брови. – У нас чрезвычайное происшествие.
– Чрезвычайное происшествие? – Прайна моргнула. – Заглушки? У нас Синты-АХЛ…
– Заглушки на внешнюю цепь связи. – Дес сдавила стакан, и вода полилась на пол. – Заглушки. Это ведь просто, Прайна, дорогая. К вечеру. Или к полудню, а?
