– Сгодится.
– Доктор Бойтрам, зачем это? – полюбопытствовала Синора. – Вы испортили Синт-Б!
– Чтобы избежать наводок, – отозвался Ховил. – Синт-Б не пострадал, не волнуйся.
– Локард, мы устраняем недостатки, – добавила Дес. – Изолятор – вре́менная мера. Доктор Прайна Велмин занимается данным вопросом.
Подмигнув Синоре, Ховил последовал за Дес. Они направились к лифтам.
– Я вот думаю, доктор, сколько должно быть многогранников, чтобы оживить все лаборатории.
– Зависит от скорости их перемещения, – отозвалась Дес. – Может, хватит и одного, который мы поймали. Но все равно после обеда наведайся к доктору Велмин. Нужно заменить внешние цепи связи на всех комбайнах. Это первоочередная задача.
– И тех, которые в параинтраловом карьере? – Ховил сглотнул. – Издеваетесь? Почему бы вам не отправить Синору? Она молода и красива, а я стар и безобразен…
– Ховил!
– Доктор?
– Начни с комбайна, который прокладывает тоннель к источнику модулированного сигнала, пока новый Синт не оживлен, – распорядилась Дес. – Хватит с меня ГПК4.
Спорить было бессмысленно, и Ховил прекратил возражения. Выслушав дальнейшие указания, он без особого желания направился в кабинет Дес. После известия об оживлении искусственных разумов, многогранник внушал ему суеверный ужас.
«Ты сам обнаружил его, – подумал Ховил. – И ты предполагал нечто похожее на оживлении. О чем теперь сожалеть? Многогранник не съел тебя. Соберись!»
Дес хранила у себя несколько чистых искусственных разумов для опробования различных поведенческих навыков. Ховил взял со стеллажа первый попавшийся. Искусственный разум занял место в терминале.
Освобожденный из вакуумного контейнера, многогранник завис. Ховил облепил гладкие поверхности датчиками, подсоединенными к планшету с запущенной отладочной программой. Ни малейшего излучения. Включив компьютер, он подал напряжение на терминал.
Вытянув отросток, многогранник двинулся к внешней цепи связи искусственного разума. Ховил не спускал глаз с дисплея планшета. Передача данных началась, излучение отсутствовало. Он схватил незадействованный датчик.
Датчик прижался к отростку в зазоре между разъемом и многогранником. На планшете отразился шум, часть их создавали потные пальцы. Ховил убрал руку от датчика, и количество шумов снизилось.
Передача данных прекратилась. Многогранник отделился от разъема. Кибернетическое подразделение получило живой, мыслящий Синт, не ограниченный поведенческими навыками; если Дес не ошибалась – некое подобие личности существа, заключенной в многограннике.
«Теперь мы исследуем параинтрал, – подумал Ховил. – Изучим до мельчайших подробностей все изменения, которые ты вызвал. – Он посмотрел на многогранник. – А потом исследуем тебя».
Многогранник вывернулся из-под влажных пальцев. Вспыхнули цветные пятна голограммы. Ховил потянулся к мобикому. О любом произвольном поведении искусственного разума, как свидетельстве успешного опыта, он был обязан немедленно доложить Дес.
Дес сидела на краю кровати, держа в ладонях стакан кофейного напитка. Успокаивающий полумрак комнаты нарушало назойливое мерцание часов. Ули хранила немногие личные вещи в стенном шкафу, и пустые стеллажи придавали комнате нежилой вид.
– Синт-Б, ты живой?
– Не понимаю запроса, Дес.
Ули закатила глаза. Она раскинулась на табурете, прислонившись спиной к столу.
– Дес, как Синт-Б может быть живым?
– Проверить не повредит. – Дес пригубила кофейного напитка. – Я так вымоталась. Ты не представляешь. Навуш опять называл меня Дестой. Ненавижу это имя. Думаю, он нарочно, чтобы позлить. Навуш получает удовольствие, когда злит меня.
