– Нет, – уверенным голосом ответила она, но вторую накрыло смехом.
Рейно тоже выпал в сторонке.
– А подруга бы твоя покормила, – сказал Лукас, а потом повернулся и подмигнул этой подруге.
Девушка смутилась и отвела взгляд, на что он улыбнулся и невозмутимо пошел дальше. Буквально через 50 метров он подошел сразу к трем аппетитным представительницам слабого пола:
– Привет, девчонки.
– Пока, – не раздумывая, отрезала одна из них.
Но Лукас, как будто не услышав ее, продолжил:
– Мы тут гадаем: у кого из вас задница ненастоящая?
Те две, у которых мяса в ягодицах было поменьше, как будто сговорившись, со словами «у нее» показали пальцем на третью. Теста в ее булочках было столько, что даже невооруженным глазом трудно не заметить. Рейно не приближался и наблюдал со стороны, а Лукас сказал им еще всего несколько слов и потрогал мисс «мучные изделия» за эти самые изделия, а потом и ее подруг. Все они при этом смеялись. Рейно уже было подумал, что Лукас добился своего и вот-вот вернется с довольной ухмылкой, но девочки даже не думали его отпускать. Только он убрал от них свои руки, как трогать за мягкие места начали уже его. Дав насладиться девочкам своим телом, он достал телефон и, как ни в чем не бывало, по очереди взял номер у каждой, а потом вернулся к своему другу.
– Извини, бро. Не смог удержаться. В следующий раз тебя подключу к знакомству.
– Не стоит.
– Почему?
– Сам знаешь почему.
– Ты серьезно?
– Да.
– То, что у вас там может получиться, вилами на воде написано. И ты готов променять на это тысячи красивейших девчонок, с которыми ты можешь отлично проводить время? Ну, если поднатаскать тебя.
– Да, готов. Тебе не понять.
– Вот тут ты абсолютно прав. Я тебя не понимаю, бро. Девчонки, куда достойнее Лизы, просто мечтают, чтобы ты хотя бы парочку фраз им кинул, а ты зациклился на высокомерной дуре, у которой скоро вмятина в голове будет от такой короны, которую она нацепила. Не обессудь, бро.
– Не дура она. И от какой такой короны у нее вмятина будет?
– От тяжелой. Господи, дай сил прозреть этому человеку. И что ты в ней нашел, кроме смазливого личика и ловушки для глаз между шеей и пупком?
– Она харизматичная.
Лукас издал звук, схожий с испусканием газов, и почти тут же добавил:
– Слова человека, движимого инстинктами и тягой к недоступному, который оправдывает это выражениями высокой морали и нравственности, чтобы не чувствовать себя животным.
– Пошел…
Рейно не успел закончить фразу. Взрыв на входе в торговый центр сорвал его план. Взрывная волна отбросила их на несколько метров и повалила с ног. Рейно с трудом поднялся в этих клубах пыли и дыма. В ушах звенело, и ужасно болела голова. Повсюду лежали трупы и раненые. В воздухе царили звуки стона и женского плача. Вот мальчик лет пяти пытается разбудить окровавленную мать. А вот мужчина, сидя на асфальте, пытается остановить хлещущую из ноги кровь. Какой-то старик слабо стонет, свернувшись в клубок, – осколки попали ему в живот. «А где Лукас?» – вдруг опомнился Рейно.
– Лукас! – крикнул он, но во всем этом хаосе никто не отозвался.
Продолжая окликивать его, Рейно принялся прощупывать местность. Он нашел его лежащим в пыли – неподвижным и с закрытыми глазами.
– Лукас! – бросился к нему Рейно и начал пытаться привести его в чувство.
Лукас никак не реагировал. Рейно нащупал его пульс, а потом кое-как поднял его и взвалил себе на плечи.
