Покой средь маков - страница 43

– У тебя получилось… – только и смог прошептать Йохан, оторвав взгляд от документа и посмотрев на сестру.

– Смогла! – обратился улыбающийся Харман к братьям, а затем взглянул на А’Ллайс. – Я всем говорил, что она пробивная девчонка!

Но сестра не могла разделить их радость, поскольку все её мысли заполнил собой один вопрос. И она его задала.

– В-вы уезжаете?..

Эрнст медленно кивнул. В это же время со стороны ведущего вагона послышался протяжный свист. Поезд принялся неспешно трогаться с места.

– Передай матушке, чтобы не волновалась о нас, – попросил Эрнст у сестры. – И ты не переживай за нас, хорошо? Мы со всем справимся. Обещаем.

– Берегите себя! – дополнил его просьбу Йохан.

По щекам А’Ллайс заскользили слёзы. Опять. В какой уже раз. Несмотря на то, что в академии её долго учили борьбе с эмоциями, чтобы всегда держать себя в руках и трезвом холодном уме, однако сейчас сдерживать слёзы было попросту невозможно.

Девушка сняла с шеи тонкий летний шарф серо-голубого цвета, разорвала его на три равные части, после чего просунула их в открытую форточку купе.

– Чтобы не забывали свою сестру, – сказала А’Ллайс вполголоса. – И чтобы был повод вернуться домой, вернуть мне шарф…

Братья с улыбкой приняли её подарок, благодарно приклонили головы. Девушка смахнула слёзы, а затем вскинула согнутую под углом правую руку к виску.

– Мы будем вас ждать. Возвращайтесь поскорее. Живые и с победой, – проговорила она. – Готт мит унс{?}[«С нами Бог!»]!

– Готт мит унс!!! – отзеркалили её жест и слова братья, на лицах которых также проступили скупые мужские слёзы.

Поезд начал набирать скорость.

– Я люблю вас… – заявила девушка напоследок и широко улыбнулась.

– И мы тебя тоже, – улыбался Харман. – Мы тоже тебя любим, Ла…

…Схватившись дрожащими руками за кованые ворота своего поместья, у А’Ллайс началась длительная и сильная отдышка – забег в чуть более пятнадцати километров с чемоданом наперевес временно выведет из строя любого, без исключения, даже такую выносливую и натренированную девушку, как она.

Хорошенько отдышавшись, А’Ллайс прошла на территорию и сразу же была остановлена стражей. Охрана поместья оказалась несказанно удивлена тем, что девушка прибыла раньше того срока, о котором их предупреждали. Коротко и без энтузиазма поприветствовав стражу, А’Ллайс поспешила к поместью.

Ворвавшись в главный холл, первой девушка встретила свою давнюю подругу – Мэри Флирс. Одетая в неизменное коричневое платье и белый фартук, светловолосая служанка занималась чисткой тумбы от пыли. Но, увидев того, кто наконец-то вернулся в отчий дом, выронила из рук фарфоровую вазу и впала в ступор. А’Ллайс впервые наблюдала у Мэри столь широкие глаза.

– Мэри! – радостно воскликнула девушка.

– М-мисс А’Ллайс?! – только и смогла сказать ошеломлённая служанка.

Старинные подруги крепко обнялись.

– Где матушка? – тут же поинтересовалась А’Ллайс. – Она дома?

– Д-да, фрау А’Тринн сидит в главном зале… – проговорила Мэри сквозь удивление. – Ох, вы не представляете, как мы по вам скучали…

Молча отлипнув от служанки, девушка поставила чемодан с вещами на пол и быстро зашагала в сторону зала. Там, сидя на роскошном бархатном кресле, её мать в окружении нескольких других служанок вчитывалась в чёрные буквы злосчастной газетёнки.

– Матушка!!!

Девушка набросилась с объятиями на ошеломлённого родителя.

– Не успела я вернуться, к-как уже война началась, – дрожащим голосом проговорила А’Ллайс, роняя на плечо матери крохотные слезинки.