– Мур, ты запоминаешь? – испуганно шепнул Курт.
– Да! Черти бы ее драли! – выдохнул посох.
– Как же ты живешь в таких ужасных условиях? – спросил Курт.
– А я все это вчера устроила, – простодушно ответила красавица.
– Зачем?! – потрясенно поинтересовался Курт.
– Чтоб ты мог показать свою силу и величие! – кланяясь, вымолвила она.
– И для этого ты переломала все у себя дома! – ахнул Курт.
– Я не могла выказать небрежение моему Богу, – ответила красавица. – Мы всей семьей ломали. Я, муж, дети…
– Хорошо, – сквозь зубы пообещал Курт. – Я приду. И покажу! И силу и величие. И все-все починю. Следующий!
– У меня – курица, – заявил следующий проситель после церемониального поклона.
Курта уже не удивляла здешняя манера выражать свои мысли.
– Что с ней? – спросил он напрямик.
– С кем? – вопросом на вопрос ответил проситель.
– С курицей! – не отступал Курт.
– С какой курицей? – пожелал уточнить проситель.
– С твоей! – не сдавался Курт.
– Так у меня их много, – парировал проситель.
– Очень? – ехидно поинтересовался Курт.
– Очень, – с радостной гордостью кивнул проситель. – Я до столька считать не умею, сколько!
– Так чего ж ты пришел? – терпеливо поинтересовался Курт.
– Да я же говорю – курица у меня, – развел руками проситель.
– И что с ней? – вздохнул Курт.
«Спокойно, парень. Ты на работе.»
– С кем? – терпеливо осведомился проситель.
Мур тихонько повизгивал от смеха. Курта так и подмывало ухватить его покрепче и треснуть им бестолкового просителя между глаз. Курт посмотрел на длинную очередь и сжал зубы.
«Я – добрый Бог.» – подумал он, стараясь дышать глубоко и спокойно. – «Добрый. ОЧЕНЬ добрый. Я не буду разбивать ему череп. Выдавливать глаза. Я не стану перегрызать ему горло. Не вырву кишки. Хотя очень хочется. Очень.»
Добрый Бог глубоко вздохнул и постарался правильно задать вопрос.
– Я спрашиваю, что случилось с той курицей, о которой ты говорил? – медленно и чуть не по слогам произнес он.
– Ах, о той?! – обрадовано воскликнул проситель. – А то я и в толк не возьму. А с той беда просто. Ну никак нестись не хочет. Ведь совсем здоровая. И петух есть – как не быть? Справный петух. Должна, значит, нестись, как же иначе? А она – вот… Остальные все как одна несутся – чистый доход. А эта… Так и ходит пустая – явное разорение! Я бы в суп ее, нахалку… Да уж больно красива.
– Как тебя найти? – спросил Курт.
– Так я ж тут! – удивился проситель. – Зачем искать?
Посох на коленях Курта вновь задрожал от сдерживаемого хохота.
– Как найти твой дом? – вздохнул Курт.
«Я ОЧЕНЬ добрый Бог!» – напомнил он себе. – «Очень. Везет же черным магам! Им не нужно быть добрыми.»
– Ах, дом! – обрадовался проситель. – А то я и в толк не возьму… А найти просто. Третья Левая улица. Дом Черной Курицы. Отсюда недалеко.
– Хорошо. Я помогу, – проговорил Курт. – Следующий…
Просителей было много.
– Мур, ты запоминаешь? – пересохшей глоткой шипел Курт.
– Не беспокойся, не забуду, – ответствовал посох.
Просители сменялись просителями. До самого вечера сменялись.
– Ну и много же людей на белом свете! – устало выдохнул Курт, выслушав и отпустив последнего.
– Много! – согласился Мур. – Кстати, некоторые становились в очередь по нескольку раз.
– Да? – постарался удивиться Курт. – А я и не заметил. Но зачем?
– Не знаю. – ответил посох. – Быть может, для собственного удовольствия. Или для твоего.
Курт только рукой махнул. Ему казалось, что хуже его денгерского ремесла и на свете не сыщешь, а вот поди ж ты – Богам еще хлеще того приходится. И притом ведь нищему босяку, кое-как дергающему струны, хоть иногда хоть что-то да подавали за его работу. Мало ли на свете глухих? А вот сегодня он целый день трудился в качестве Бога – и что-то не заметил никакой платы. Считается, что это он должен всем все давать. Бедные Боги! И как они терпят, бедняги? А может, он неправильно себя повел?
