Покушение на убийство - страница 36

– Хорошо, сержант. Полагаю, нам стоит начать.

Дэниел не сводил глаз с Эймона Макгейла, пока закрывалась дверь комнаты для допросов. Макгейл молча смотрел на него. Его взгляд был решительным – этот человек не раскаивался в содеянном.

Ни один из них не проронил ни слова, пока Дэниел садился на свое место напротив Макгейла. Дэниел несколько минут разглядывал Макгейла. Тот был маленьким и худым. Угадать его возраст было трудно: на его лице практически не было морщин и даже его руки выглядели молодо. Но в то время как внешность намекала на человека лет пятидесяти, глаза принадлежали более пожилому человеку. Вместо его одежды, которую конфисковали, на нем был бумажный тюремный костюм, и уже казалось, что он спал в нем неделями. Неряшливая внешность совсем не вязалась с решительностью в его глазах.

– Мистер Макгейл, я Дэниел Лоренс, и меня назначили представлять ваши интересы.

Голос Дэниела звучал уверенно, в нем не было и следа его прежних сомнений. Он протянул руку, и Макгейл пожал ее. Рукопожатие пожилого человека было крепким, но не слишком сильным.

– Приятно познакомиться, мистер Лоренс.

Дэниел удивился его интеллигентному ирландскому голосу, но не знал почему. Отсутствие мозолей на его ладонях указывало, что он не привык работать руками. Это Дэниела тоже удивило. В его представлении террористы редко были интеллектуалами.

– Разумеется, вы знаете, почему мы оба здесь. Но перед тем, как обсуждать сегодняшние события, я хотел бы заверить вас, что действую исключительно в ваших интересах. Моя обязанность как вашего адвоката…

Макгейл поднял худую руку, Дэниел замолчал.

– Мистер Лоренс, я очень хорошо знаком с процедурой и с системой уголовного наказания. Пожалуйста, не думайте, что вам стоит их мне объяснять.

– Значит, вы раньше имели дело с полицией?

– Нет, сэр, совсем нет. Но я немного читаю лекции по этой теме. Я преподаю политологию в университете, поэтому можете считать, что я знаю основы.

– Вы преподаватель. И в то же время…

Макгейл вновь поднял руку. Дэниел подумал, что это привычка, связанная с преподаванием: способ утихомирить студентов. Он подчинился.

– Возможно, будет лучше, если я объяснюсь, мистер Лоренс. И потом отвечу на любые ваши вопросы.

Дэниел кивнул. Макгейл тоже. А затем замолчал. Дэниелу казалось, что он собирается с духом.

Когда он наконец заговорил, это был поток слов, быстрый и неконтролируемый:

– Мистер Лоренс, я сделал то, что сделал, потому что верил: это единственное, что мне оставалось, и мои действия были лучшим, что я мог совершить для своей страны. Всю свою сознательную жизнь я изучал, описывал и преподавал политические науки. Я искренне верю в мирное разрешение политических разногласий. Своей деятельностью я стремился положить конец конфликту в Северной Ирландии, который разорвал мою страну на части. Тридцать лет, мистер Лоренс. Тридцать лет, посвященных обучению будущих поколений тому, что мы можем покончить со Смутой[15] с помощью переговоров и компромиссов. Этому же я учил своих сыновей. Я не возлагал на будущее ничего, кроме надежд. Но моим детям в будущем было отказано, они никогда не сыграют в нем своей роли. Они ничего никогда не сделают, мистер Лоренс, потому что не все хотят положить конец тому аду, в котором живет Ирландия. У меня отобрали мою жену и моих детей. Они были убиты, потому что не все выиграют от объединения Ирландии. Некоторым людям есть что терять, и они сделают все, чтобы подорвать мир, к которому стремится Ирландия. Мне потребовались усилия и время, чтобы это понять, мистер Лоренс. И тогда я осознал, что мой подход не работал. Как только я понял, что моя жизнь разрушена – и что без радикального вмешательства она будет разрушаться снова и снова, – мне стало понятно, что