– Ничего. Я просто тут живу: это единственное место в нашем краю, куда боятся заходить волки. Вот я и решил перебраться сюда.
– Небось и всё семейство с тобой тут? Дяди, племянники и прочие родичи? Знаю я вашего брата! – Волк непроизвольно щёлкнул зубами.
Бедный зайчик задрожал пуще прежнего.
– Ладно-ладно, не трусь. Мы тебя не тронем. Видишь – тут со мной маленькая девочка, и она хочет пить. Подскажи нам, где тут найти воду для питья?
– Девочка? – оживился заяц.
Суннива выглянула из-за шеи волка и воскликнула:
– Ох, какой милый зайчонок! Можно мне его погладить? Он, бедненький, еле жив от страха.
– Погладь, конечно. Может, тогда он успокоится.
Девочка погладила пушистую шёрстку зверька, и тот перестал дрожать.
– Следуйте за мной! – пропищал он. – Я приведу вас к источнику чистейшей воды.
Заяц весело поскакал вперед, указывая дорогу, а волк с девочкой на спине неторопливо бежал за ним. Примерно через полчаса тропинка привела их к гряде валунов, из недр которых вырывался бурный поток. Суннива спрыгнула со спины волка и бросилась туда: ведь она уже почти сутки ничего не пила. А зайчишка тем временем юркнул в щель между валунами и словно растворился в ней.
Пока девочка утоляла жажду, Рудольф настороженно поводил ушами. Волчий слух намного тоньше человеческого, зверь уловил некое движение в воздухе, как будто птица пролетела невдалеке, и почувствовал, что кто-то наблюдает за ним и его спутницей. Опасность была рядом.
– Прыгай мне на спину, скорей! – скомандовал он Сунниве, но было уже поздно. Кто-то невидимый, защищенный колдовством или заклятием, стоял между волком и девочкой, и Рудольф почувствовал, что не может пошевелить ни одной лапой, они словно прилипли к земле…
– Даже не пытайся! – предупредил его чей-то голос. – Ничего у тебя не получится, сын Фенрира.
– Кто ты? – прорычал волк, и глаза его загорелись огнем гнева.
Неизвестный голос промычал что-то нечленораздельное, словно прочищая горло, а затем полился нежной тихой музыкой, которая завораживала так, что яростное сердце волка стало кротким и спокойным, как у ягнёнка, а на глаза девочки навернулись слёзы. Суннива не разбирала слов, но предположила, что под серым плащом скрывается скорее всего женщина. Догадка оказалась верна: когда незнакомка скинула капюшон, то открылось прекрасное женское лицо. Она не стояла на земле, а парила в воздухе, вызывая изумление у восхищённой девочки.
– Кто вы, госпожа? – собравшись с духом, спросила Суннива.
Та по-матерински нежно посмотрела ей в глаза и ласково произнесла:
– Бедняжка моя!
Сунниве захотелось обнять её и заплакать. На глаза уже навернулись слёзы, когда она почувствовала себя в объятьях тёплых ласковых рук, ей даже почудилось, что это мама прижимает её к груди. Поражённый этим зрелищем Рудольф боялся пошевелиться, чтобы не нарушить невероятную атмосферу любви, что вдруг возникла, словно летний оазис посреди льда и снега. Волк ощутил, что его движениям уже не препятствует неведомая волшебная сила, но теперь его удерживала другая, ещё более могучая – так мать, случается, в неудобной для себя позе держит спящего ребёнка на руках, но не меняет положения, боясь разбудить или потревожить его. Эта сила способна помочь человеку перетерпеть любые невзгоды и даже боль, и зовётся она любовью.
Свирепому волку тоже захотелось прижаться к таинственной волшебнице, и как только он об этом подумал, ноги сами понесли его к ней.
