— Это комната моей племянницы!
— Вот именно, и она попросила нас уйти. — Он распахнул дверь. — Прошу.
Эдвард Амстел кинул на противника мрачный взгляд, но вышел. Дерек последовал за ним, на прощание весело подмигнув Веро:
— До встречи в суде!
Она лишь покачала головой, закрыла дверь и повернула ключ в замке. Налив себе рома, она выключила свет и села на подоконник, прислонившись спиной к холодной стене.
4. глава 4
На следующее утро, несмотря на то, что после ухода дяди она выпила почти всю бутылку рома, Веро проснулась рано. Вернее, её разбудил будильник на телефоне, который она забыла отключить. Не открывая глаз, она наугад ткнула в экран. Вой сирены, служившей сигналом для подъема, лишь усилился.
Застонав, девушка все-таки открыла глаза и выключила будильник. С трудом поднявшись с узкой жесткой кровати, она, на ходу накидывая халат, подошла к окну. Солнце уже выползло из-за горизонта и светило слишком ярко, обещая очередной знойный день. Вздохнув, Веро побрела в ванную комнату приводить себя в порядок.
Чуть позже она спустилась в малую столовую, намереваясь выпить в одиночестве чашку кофе. Зайдя в комнату, Вероника недовольно нахмурилась. Её дядя уже сидел за овальным столом, накрытым белой скатертью, на которой были вышиты веночки из розовых роз. Девушка с секунду помедлила, но жажда кофе победила нежелание общаться утром с главой семьи. Коротко кивнув дяде, Веро села за стол и потянулась к большому серебряному кофейнику, стоявшему посередине.
— Доброе утро! – хмуро обронил Эдвард.
Судя по темным кругам под глазами, он вообще не ложился. Не желая портить себе утро, девушка молча налила себе кофе и, обхватив фарфоровую чашку ладонями, поднесла к лицу, наслаждаясь ароматом.
— Я хотел поговорить с тобой, — продолжил дядя.
Веро сделала большой глоток, чувствуя, как все-таки просыпается, и лишь затем посмотрела на Эдварда:
— Это – приказ, мессир?
Он закатил глаза:
— Хорошо, я погорячился! Извини. Теперь мы можем поговорить, как взрослые люди?
Девушка со вздохом отставила чашку:
— Я слушаю.
— Ника, то, что произошло вчера…
— Что именно произошло? – усмехнулась она.
— Твой полет! Поведение фон Эйсена в моем доме перешло все границы! Это просто неприлично!
— Ты знаешь, что я не подам жалобу на него. — Она сделала еще один глоток, чувствуя, как сонное оцепенение покидает её. — Как там он сказал? Надо жить в ногу со временем…
— Но послушай…
Девушка упрямо тряхнула головой:
— Нет, это ты, наконец, послушай! Все это время я старалась сдерживать себя, чтобы наш разлад не был заметен. Я подчинялась тебе как главе нашего клана. Но сейчас то, что ты требуешь, это просто глупо… Я не буду затевать новую войну, тем более что Дерек фон Эйсен не сделал ничего, что бы действительно меня задело.
— Ника, я могу приказать!
— Тогда я просто уйду, отрекусь от клана. Разразится очередной скандал. Ты этого добиваешься? – Она отложила рогалик с сахарной пудрой и внимательно посмотрела на дядю. — Ну конечно… ты, вернее, Тереза! Она до сих пор не может мне простить то, что именно меня считают преемницей Фернанда Амстела!
— Хватит! – Эдвард с грохотом отодвинул чашку и встал. — Ни Тереза, ни Берти не совершали тех поступков, которые числятся за тобой.
— Разумеется, — покорно согласилась она. — Но, в отличие от меня, они просто живут за счет денег семьи.
— То, что у тебя есть собственное состояние, всего лишь прихоть моего отца. Он оставил тебе гораздо больше, чем остальным!
