– Я не разу не слышала, чтобы ты звонил матери, или она тебе.
– А нам с ней этого не надо. Я уехал в Академию в семнадцать лет, и всё. Мать посчитала, что её миссия по отношению меня закончилась. Она занимается дочерью, всю любовь отдаёт ей.
– Я знаю, что кого в детстве не долюбили, тот сам потом любить не умеет. Не любить ребёнка это опасно.
– Меня любила моя бабушка. Я у неё рос до шести лет. Я был смыслом её жизни. У неё были большие груди, шестого или седьмого размера, потому что она родила двенадцать детей и всех их выкормила грудью. Так вот, она клала меня на одну грудь, и я так спал. Вот поэтому я так люблю женские сиськи.
– Фу, ну, что за «сиськи».
– А если серьёзно, я всегда жил бабушкиной любовью. Дед рассказывал, что когда мама меня забрала, бабушка брала мои рубашечки, нюхала их и выла в голос.
– Я тоже выросла с бабушкиной любовью. Родители всегда были заняты только собой. Да и были слишком строги и холодны со мной. Меня растили две бабушки.
– Вот, а теперь мы будем жить нашей любовью.
Пора было ехать в Ленинград за своими вещами. И ещё решать вопрос с разводом, заявление мой оскорблённый муж подал и дата суда была назначена. Надо там появится, а то развод затянется, и будет висеть надо мной как грозовая туча.
Больничные мои уже были моей мамой отданы в отдел кадров райкома ВЛКСМ. Когда я им позвонила и рассказала, что у меня постоянная угроза выкидыша, то они сказали, чтобы я спокойно вынашивала своё дитё, но на больничном можно сидеть только четыре месяца. Потом надо будет выйти ненадолго, а потом снова можно брать бюллетень. Думаю, что через четыре месяца мне придётся уволится, жаль до декрета не дотяну. Я расстроенная пожаловалась Илье, он как всегда всё обернул в шутку. Мол, он теперь мой отдел кадров, и декрет будет сам мне выплачивать.
Перед самым отъездом раздался телефонный звонок. Я взяла трубку и услышала женский голос.
– Здравствуйте, Инга. Вы сегодня улетаете в Ленинград. Мой вам совет. Не возвращайтесь.
Я обомлела, слова застряли в горле. Я даже не могу сообразить, что на такое заявление отвечать.
– Вы растерялись, сужу по тишине на вашей стороне провода. Но трубочку не вешайте.
– Я не знаю, с кем я говорю.
– Я жена офицера, который служит с капитаном Лоевским. И я хочу вас предостеречь от роковых решений.
– Назовите своё имя. Хотя, мне не стоит вас слушать.
– Зовут меня Вера. Давайте с вами попьём кофейку. Пока наши мужья на службе, я к вам зайду, или вы ко мне.
– Простите, я кофе не люблю.
– Вы такая милая, деликатная. Не стоит вам связывать свою судьбу с таким человеком, как Лоевский. Он гуляка, не пропускает ни одной юбки, и он много пьёт. Ваша жизнь с ним будет сплошные слёзы.
– Напрасно я вас слушаю. До свидания.
– Вы витаете в облаках, жизни не знаете…
Я повесила трубку. Внутри у меня всё колотилось, меня трясло. «Надо взять себя в руки. Ребёнку моя нервная трясучка вредна», успокаивала я себя.
Следом позвонил Илья, сказал, чтобы я была готова. Он успеет меня отвезти в аэропорт перед вечерним обходом.
Илья не заметил моего подавленного состояния. По дороге он говорил, что ему не нравится, что я встречусь с мужем. Я возразила, так мы же встретимся в суде. В аэропорту он торопливо меня поцеловал и оставил около стойки регистрации.
– Козлу от меня привет!
– Кому?
– Мужу – козлу!
НОВЕЛЛА «ОСТРОВ»
Ох, как отличается избранный Господом Остров от всех остальных в Белом море. Те, другие, невзрачные, унылые островки, своей серой каменистой поверхностью навевают тоску и желание побыстрее пройти мимо.
