Жанна одной из первых забралась на стену барбакана, спрыгнула вниз и, ударив мечом лучника, не успевшего схватить топор, искала глазами своего врага.
Англичане, которые отбивались из последних сил, то и дело оглядывались на языки пламени, вырывавшиеся из-под бревен.
– Отходим! – заревел Вильям Гласдейл. – Все отходим в крепость!
Вокруг него собирался отряд самых отважных рыцарей – они прикрывали отступление солдат из барбакана в Турель.
Она услышала его зычный голос. Узнала, потому что вспомнила все оскорбления, которыми осыпал ее вражеский полководец. Когда ее капитаны, вдохновленные неожиданным успехом, добивали разрозненные отряды англичан, Жанна окрикнула английского лорда.
– Гласдейл! – она стояла с мечом в руке. – Слышишь меня, Гласдейл! Подчинись Царю Небесному! Ты называл меня шлюхой, но я имею большую жалость к твоей душе и к твоим людям! Сдайся – и я оставлю вам жизнь!
– Тебе – никогда! – откликнулся Вильям Гласдейл. Он стоял со своими рыцарями как раз в середине моста, со стороны больше похожего на жаровню. Они едва слышали друг друга. – Будь ты проклята, ведьма!
Когда он договорил эти слова, раздался сухой треск. Это подломились полыхавшие стропила и деревянный настил. Вильям Гласдейл и еще два десятка его лучших рыцарей провалились в огонь.
Страшная смерть Гласдейла ошеломила Жанну и других, кто видел эту сцену.
– Он умер без покаяния, – прошептала девушка. – Жаль…
Завоеватель умер. Его спалило адское пламя, а то, что осталось, поглотила река.
Барбакан был взят.
В то самое время, когда рухнул мост и пламя уничтожило лорда Гласдейла и его свиту, а Луара накрыла их волнами, городские ополченцы – через наспех сооруженный бревенчатый мот – прорвались в Турель. Но еще раньше большинство защитников Турели бросилось в воду, намереваясь доплыть до своих позиций на том берегу. Преследовать их не стали. И кого не задели стрелой, и кто умел плавать, тот выжил.
Вовремя бросивших оружие и вставших на колени англичан пощадили. Но их было немного…
В шесть часов вечера Турель была взята, а через три часа Жанна, в окружении капитанов и свиты, под колокольный звон въезжала в Орлеан. Как и предсказала перед последней атакой – по мосту через Луару.
Гром пушек сменил колокольный звон. Под крики ликующей толпы Дева добралась в седле до гостеприимного дома казначея. А за порогом едва не потеряла сознание – сил у нее почти не осталось. Жанну обследовали лучшие врачи, сделали перевязку, накормили смоченным в вине мясом и уложили в постель. А пока вокруг девушки хлопотала прислуга супругов де Буше, возглавляемая хозяйкой дома, свежим силам, прибывшим из города на левый берег Луары, нашлась работа. Ополчение выгребало из рвов фашины и трупы, строители чинили барбакан и восстанавливали крепость.
Ла Ир и Ксентрай коротали ночь с боевыми отрядами в форте св. Августина. Французы ожидали возможного нападения со стороны графа Суффолка и лорда Талбота – английский полководец легко мог отважиться напасть из Сен-Лорана на противника, чтобы отомстить за своих товарищей и попытаться отбить Турель. Уж больно роскошной добычей была эта небольшая крепость на левом берегу Луары!
Лишиться ее – значило проститься с Орлеаном…
Эта ночь была оживленней любого дня! Не уставая, звенели колокола, колдовали над ранеными врачи, стучали сотни строительных молотков, визжали пилы. Раздавалась снедь и рекой лилось вино. Орлеанцы распевали песни. Священники отпевали убитых…
