Фредерик снова дернул за ручку. Вроде бы выпускной клапан топливного фильтра шевельнулся. Приглядевшись, Харальд заметил, что из-под него сочится солярка. Он покачал гайку пальцем, и весь клапанный блок отошел.
– Вот в чем закавыка, – улыбнулся Харальд. – Резьба на гайке почему-то сточилась, топливо вытекает. Проволочки под рукой не найдется?
Фредерик порылся в карманах.
– Вот бечевка, крепкая.
– Ладно, сгодится на время. – Харальд поставил клапан на место и прочно привязал его к патрубку топливного фильтра. – Попробуй теперь завести.
Фредерик дернул за ручку. Мотор завелся.
– Ну и ну, – покачал он головой. – Надо же, починил!
– При случае замени бечевку на проволоку, и нового насоса не надо.
– Слушай, может, поживешь тут недельку, а? – радостно предложил Фредерик. – На ферме полно поломанной техники!
– Извини, мне в школу надо.
– Что ж, удачи. – Фредерик взобрался в кабину трактора. – Благодаря тебе я успею к концу службы, чтобы забрать Нильсенов домой!
Он уехал, а Харальд и Тик направились назад к замку.
– Да, это было впечатляюще, – покачал головой Тик.
Харальд пожал плечами. Он, сколько себя помнил, умел починить любой механизм.
– Старый Нильсен следит за техническими новинками, – добавил Тик. – Покупает всякие сеялки, веялки и даже доильные аппараты.
– А топливо для них он добывает?
– Да. Это можно, если производишь продукты. А вот запчастей все равно не достать.
Харальд взглянул на часы: не терпелось увидеться с Карен за обедом, расспросить ее про уроки воздушного пилотажа.
В деревне друзья заглянули в таверну. Тик взял два стакана пива, и они уселись снаружи, греясь на солнышке. Через улицу стояла церковь, построенная из красного кирпича, оттуда выходили люди – служба как раз закончилась. Фредерик, проехав мимо на тракторе, помахал им рукой. В прицепе у него сидели пятеро, в том числе крупный старик с седой гривой и обветренным красным лицом – надо полагать, фермер Нильсен.
На пороге церкви появился, с двумя детьми и под руку с неприметной наружности женщиной, полицейский в форме. На Тика он, подходя, посмотрел волком. Его дочь, девочка лет семи, громко спросила:
– А почему они, папочка, в церковь не ходят?
– А потому что евреи, – ответил полицай. – Не веруют в нашего Господа.
Харальд вопросительно глянул на Тика.
– Местный полицейский Пер Хансен, – спокойно произнес Тик. – Представляет у нас датских национал-социалистов.
Харальд кивнул. В Дании нацистов было не много. На последних всеобщих выборах, два года назад, они получили в ригсдаге только три места. Но на волне оккупации подняли голову, и не без оснований: немцы потребовали, чтобы один министерский портфель в датском правительстве был предоставлен лидеру датских нацистов Фрицу Клаузену. Король Христиан, однако, проявил неуступчивость и блокировал назначение. Немцы отступились. Нацисты вроде Хансена, жестоко разочарованные, заняли позицию выжидания, уверенные, что их время еще придет.
«Не исключено, так и будет», – кисло подумал Харальд.
Тик осушил свой стакан.
– Пошли, не то опоздаем к обеду.
* * *
Они вернулись к замку. Во дворе Харальд, к своему удивлению, увидел Поуля Кирке, двоюродного брата их с Тиком одноклассника Мадса. Поуль служил в авиашколе вместе со старшим братом Харальда, Арне. Поуль, в шортах, стоял рядом с прислоненным к кирпичной стене велосипедом. Харальд, который прежде пару раз с ним встречался, остановился поболтать, а Тик прошел в дом.
