– Зайдём внутрь, – обеспокоенным голосом сказал отец.
– Что происходит? И кто этот Нергал? – приближаясь, спросил я.
– Я надеюсь, это ошибка. Пегас – охотник молодой, неопытный. О Нергале знает лишь понаслышке. Видимо, кто-то рассказал ему вчера вечером историю, а он, впечатлённый рассказом, увидел что-то возле реки и решил, что это может быть Нергал.
– Так Нергал какой-то зверь? Я видел у реки странный след, который шёл в лес. Отпечаток был глубокий.
– Это, скорее всего, медведь выходил ловить рыбу. Ты же знаешь – её в этом месте много. Нергал – не простой зверь. Он – единственный из своего рода.
– Расскажи мне про него.
– Для начала я схожу к шатру и узнаю, что там приключилось.
Отец вышел. Расстроенный тем, что он ничего не рассказал, я уселся возле кострища и, подобрав палку, стал ковыряться в золе.
Атуэй был ещё ребёнком, когда отец притащил в шалаш маленького волчонка – он хотел показать, как выглядят обитатели дикого леса. Но будущий вождь, взглянув на свернувшегося клубком щенка, увидел в нём своего нового друга. Отец, поддавшись долгим уговорам, разрешил его оставить, но пристально наблюдал за растущим зверем. Юного зверька назвали Сурт.
Атуэй заменил волчонку отца, но делал это как человек, таская его с собой повсюду, как маленького ребёнка на руках. Перед сном он укладывал серый комочек возле себя и, обняв, засыпал. Сурт боялся новой обстановки, но не скулил, показывая отцу сильный дух. Его лапы ещё не окрепли и к тому же тряслись, поэтому ходить он не мог. После семи дней, когда Атуэй случайно не добросил до волчонка кусочек мяса, Сурт, поднявшись с лежанки, зашагал к нему, виляя хвостом в разные стороны. Съев пищу, он направился к своему маленькому другу и, когда дошёл, опустил крохотную голову ему на ногу, глядя прямо в глаза.
Волчонок был радушно принят детьми. Бегая с ним по траве, ребята заливисто смеялись. Многие из них просили себе такого же волка, но не все отцы рискнули пойти на поводу. Появилась ещё пара волчат, правда, спустя пару ночей они убежали в родной лес.
Дни шли за днями. Дружба между человеком и волком становилась крепче. Сурт взрослел, обрастал красивой серой шерстью. От правого глаза до хвоста у него тянулась узкая белая полоска. Росли и острые клыки Сурта. Человеческая кожа не в силах противостоять множеству маленьких кинжалов. Когда Сурт впервые схватил Атуэйя за левую руку, у того мгновенно потекли узенькие струйки крови, наполнившие пасть волчонка. Он замер. Атуэй молчал и мокрыми от слёз глазами смотрел на своего мохнатого друга, упрашивая его успокоиться. Хищный аппетит блеснул в ответном взгляде. Громко проглотив содержимое пасти, волк облизнулся. Его взор переместился на окровавленную руку, а задние ноги немного пригнулись, словно он готовился к прыжку.
– Сурт! – окликнул его Атуэй, пытаясь разбудить.
Перед ним стоял многовековой потомок тёмного леса, который уже не слышал голоса. Но всё же в последний момент волк посмотрел сидящему перед ним человеку в лицо, и его взгляд потух, как последний уголёк костра. В самый раз подоспел отец, который отогнал палкой волчонка. Раны были глубокими. Осмотрев их, разъярённый родитель схватился снова за импровизированное оружие, и хотел было ударить сидящего неподалёку Сурта, но Атуэй успел его остановить.
– Он мог тебя убить. Животное опасно. – Сказал с тревогой отец.
– Сурт мог сделать это уже много раз. Он всё понимает. Его нельзя убивать, – со слезами стал умолять Атуэй.
