Закончилась музыка и танцевавшие вернулись за стол. Постучав по графину вилкой, к гостям обратилась именинница.
– Давайте попросим Полину сыграть нам на гитаре и спеть хорошую песню для офицера в отставке, моего любимого брата Сашеньки.
– Я не смогу, – застеснялась Полина. – Давайте лучше в следующий раз.
– Ты знаешь, сколько мне лет? – тоном, не терпящим возражений, спросила хозяйка. – Следующего раза может не быть.
Полина молча сняла со стены гитару и запела:
Легендарный Севастополь, непреступный для врагов,
Севастополь, Севастополь, гордость русских моряков…
– Профукали мы Севастополь, – с болью в голосе сказал ветеран. – Этот хрюкола, чтобы ему на том свете было пусто, отдал святыню русских моряков Украине. А теперь наш флот стоит в Крыму как бедный родственник.
– А вы, Александр Михайлович не тревожьтесь, – прервав песню и подняв глаза на старика, сказала Полина. – Как отдали, так и заберем.
В наступившей за столом тишине девушка запела.
Я видела его близ Одессы родной,
Когда в бой пошла наша рота,
Он шел впереди с автоматом в руках,
Моряк черноморского флота.
Он шел впереди всем пример подавал,
Рожденьем он был из Ордынки,
А ветер шумел за широкой спиной,
И в лентах его бескозырки.
Тридцать ранений хирург насчитал,
Две пули засели глубоко,
А бледный моряк все в бреду напевал,
Раскинулось море широко.
Гости захлопали в ладоши, а Александр Михайлович, смахнув скупую слезу, сказал:
– Давно я не слышал такую песню. У меня даже кровь в жилах заклокотала. Я ведь всю войну провоевал на Черном море. Трижды был ранен.
Полина повесила гитару на гвоздь, смущенно улыбнулась.
– А где вы воевали? – спросила она у ветерана.
– Да везде. Севастополь сдавал, а потом снова брал, Новороссийск от немцев отбивал. – Он расстегнул пиджак. – В Новороссийске во время авиационного налета спас от смерти самого Брежнева.
– Прошу тишины, – снова постучала вилкой по графину Мария Михайловна. – Сейчас Саша все расскажет.
– Да, собственно говоря, чего тут рассказывать, – усмехнулся Александр Михайлович, глядя на притихших гостей. – Дело было так. К нам на корабль прибыл из политотдела полковник Брежнев. Провел с нами беседу. Понравился он нам всем очень своей простотой и доступностью. А когда стал перебираться с корабля на катер, в это время налетели немецкие бомбардировщики. Недалеко от места пересадки рванула бомба, и взрывной волной полковника выбросило за борт. Я бросился за ним, ухватил за ворот гимнастерки и тащу к катеру. Потом его доставили на берег. Уже после войны, когда Брежнев стал генеральным секретарем, я несколько раз писал ему, но на мои письма никто не ответил. Толи он не хотел меня видеть, толи его окружение мои письма до него не доводило. А вот когда я был уже на пенсии, поехал в Москву. Пришел в приемную политбюро и записался к нему на прием. Пробыл в столице целую неделю, но встретиться так и не удалось…
– Давайте выпьем за нашего ветерана Александра Михайловича, – поднял рюмку Виталик.
Заскучавшие гости встрепенулись, и дружно откликнулись на предложенный тост. Затем стали закусывать, обсуждая рассказ ветерана. Виталик посмотрел на убирающую посуду Полину и предложил:
– Давайте попросим это небесное создание спеть нам про любовь. Полина замахала руками пытаясь отказаться.
– Не буду я вам больше ничего петь, тем более про любовь. Я таких песен не знаю.
Гости почему-то рассмеялись такому признанию, а девушка чуть не заплакала от обиды. В разговор вмешалась Мария Михайловна.
