Рави Патнагар, глава уголовного розыска штата, когда-то был другом Сета, а ныне числился у него в злейших врагах.
– Однако вместо этого он позвонил нам. Тебя это не настораживает?
– А что я должна была сделать, сэр? Сказать, что места в очереди больше нет, и отправить его куда-нибудь по другому адресу?
Сет поджал губы.
– Помнишь день, когда застрелили Ганди? Со мной тогда был коллега-мусульманин, и, услышав эту новость, он чуть не рухнул мне на руки. Потому что он, конечно же, как и все мы, считал, что убийца наверняка из мусульман. Представляешь, какая могла начаться паника? Мы все вздохнули с облегчением, когда пошли слухи, что убийца на самом деле индус. Но затем забеспокоились индусы: вдруг это кто-то из их касты, их племени, их общины? Увы, но в нашей стране миллион фракций, и все они с готовностью обвинят друг друга в чем угодно, – тут он тяжело вздохнул. – Пойми, Персис, времена сейчас неспокойные. Любая неопределенность сразу вызывает у людей ужас. Никто не хочет становиться козлом отпущения. А ты нас сейчас именно этими козлами и делаешь.
– Я только хочу, чтобы мне позволили делать то, чему меня учили.
– Ты женщина с амбициями. Но от чрезмерных амбиций, как известно, погибали целые народы.
– Выходит, если мужчина честолюбив – то он добродетелен, а если женщина – то она порочна? – сверкнула глазами Персис.
Взгляд Сета смягчился.
– Этого я не сказал. У меня у самого три дочери. Индия меняется, Персис, но она пока еще не готова выслушивать, что хорошо, а что плохо. По крайней мере, выслушивать от женщины.
На это Персис не решилась ответить.
Молчание затянулось. Наконец Сет поднялся на ноги.
– Позови остальных. Пускай тоже узнают, во что ввязались.
Один за другим в кабинет вошли все члены команды. Коллега Персис, инспектор Хемант Оберой, три младших инспектора: Джордж Фернандес, Прадип Бирла и Карим Хак, и наконец два констебля Суреш Субраманиум и Рабиндранат Рэй. Они вошли молча, однако Персис ощутила их любопытство и трепет.
Она ждала, что говорить будет Сет, но вместо этого он отошел в сторону.
– Вам слово, инспектор.
Персис глубоко вдохнула и быстро изложила суть дела.
Когда она закончила, все как один повернулись и посмотрели на Сета. В душе Персис вспыхнул огонь раздражения.
– Дело политическое, – заметил Фернандес и нахмурился. – Почему его дали нам?
– Рассуждать – не наше дело, – сухо ответил Сет.
– Помяните мое слово, – мрачно пробормотал Бирла, – ничего хорошего нас не ждет.
Хак, как обычно, перешел сразу к сути:
– А зачем с него сняли штаны?
Но дальше эту тему развивать не стали. Оберой, который до сих пор не произнес ни слова, повернулся к Сету.
– Почему она возглавляет расследование?
Персис сощурилась.
Высокий, похожий на телезвезду Хемант Оберой воплощал в себе все недостатки сильного пола, все худшие аспекты мужского высокомерия, невежества и привилегированности. По некоторым слухам, он происходил из браминов и был отпрыском какого-то бывшего аристократа. Вел он себя, во всяком случае, соответственно – ни дать ни взять и вправду какой-нибудь свергнутый британский дворянин, который ждет, когда закончится его заточение и он вернется на законный трон. В Малабар-хаус он попал случайно: неосторожно завел интрижку с сестрой высокопоставленного чиновника, и эта интрижка плохо для него закончилась. Карьера, предрасположенная к росту – в конце концов, кумовство на то и кумовство, чтобы помогать отпрыскам богатых и влиятельных особ, – была грубейшим образом поломана, и Оберою только и оставалось, что кипеть от негодования.
