В названное Положение очень многое перешло из предыдущего Городового положения от 16 июня 1870 года. Между тем последнее действовало около двадцати двух лет, и в течение этого времени вокруг него образовалась обширная нормотворческая деятельность и судебная практика, которая представляет собой драгоценный материал, служащий разъяснительным элементом многих его статей.
В Городовом положении от 11 июня 1892 года и разъяснениях к нему рассматривались правила городского благоустройства, правила о порядке производства дел земскими, дворянскими и городскими общественными и сословными собраниями, о заведовании московскими водопроводами, о предоставлении городам и уездам царства Польского средств к покрытию расходов на содержание городской администрации и на общественное благоустройство, о применении правил о порядке отвода пустопорожних городских земельных участков под застройку на Кавказе>76 и др.
Нетрудно заметить, что недостатками данного Положения при перечислении указанных полномочий являются несистематичность, неясность терминов.
Что же касается предметов ведения органов городского самоуправления, то они контрреформой Александра III затронуты не были.
В соответствии с Особым положением от 8 июня 1903 года в Санкт-Петербурге было организовано общественное управление. Компетенция общественного управления Санкт-Петербурга определялась более детально, чем для остальных институтов городского самоуправления Империи. В частности, за столичным самоуправлением закреплялась городская канализация, содержание свалок и кладбищ, уборка улиц и чистка фонтанов и т. д.
При таких обстоятельствах компетенция городского самоуправления строго ограничивалась пределами города и принадлежащих ему земель. Законодательство не давало четкого разграничения компетенции городского самоуправления и городского полицейского управления, что существенно затрудняло деятельность первого. Отсутствие принудительной власти ставило его, как и земства, в прямую зависимость от полиции. По проектам обязательных для местного населения постановлений думы необходимо было получить заключение начальника местной полиции. В отношении властных полномочий городского самоуправления действовали те же ограничения, что и для земств.
Все постановления городской думы надлежало представлять губернатору, который мог в двухнедельный срок остановить их исполнение как незаконных.
Наиболее важные из постановлений – изменение планов городов, отчуждение принадлежащих городу земель, крупнейшие займы, поручительства от имени города, установление новых сборов – утверждались центральным правительством в лице соответствующего министерства. Круг предметов, постановления по которым требовали утверждения, был для губернских городов шире, чем для обычных, а для столиц – еще шире. Сметы городского общественного управления утверждались губернатором.
Как мы видим, в дореволюционной России существовало две системы управления на местах: во-первых, государственное управление и, во-вторых, земское и городское самоуправление.
Земские и городские органы самоуправления не были подчинены исполнительной власти на местах. Вместе с тем их деятельность носила характер преимущественно хозяйственно-экономический и осуществлялась под контролем правительственных чиновников в лице министра внутренних дел и губернаторов.
Четвертый этап.
Накануне Октябрьской революции 1917 года в России 50 % городов управлялось МВД, а в 50 % городов действовало общественное самоуправление.
