В систему источников уголовного законодательства не входят постановления и определения Конституционного и Верховного судов. Это четко зафиксировано в Конституции РФ. Часть 4 ст. 125 Основного закона устанавливает, что Конституционный Суд РФ по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросу судов проверяет конституционность закона, применяемого или подлежащего применению в конкретном деле, в порядке, установленном федеральным законом. Статья 126 гласит: «Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики».
Аналогичны функции и Высшего Арбитражного Суда РФ (ст. 127). В науке уголовного права не воспринимается предложение члена Верховного Суда РФ В. В. Демидова о придании нормативной силы постановлениям Пленума Верховного Суда РФ[80].
Таким образом, источниками уголовного права при квалификации преступлений выступают международное уголовное право, Конституция РФ и УК РФ.
Толкование уголовно-правовых норм при квалификации преступлений вызывается рядом причин. Прежде всего неясностью формулировок составов преступлений в УК, а также изменением реальной жизни закона, т. е. изменением социальной, политической, экономической обстановки его действия, вследствие чего он устаревает.
Для квалификации преступлений имеют значение следующие вопросы: а) может ли судебный прецедент иметь силу закона; б) обладает ли нормативными свойствами толкование УК Конституционным и Верховным судами; в) как не смешивать расширительное толкование уголовно-правовых норм с аналогией закона?
Один из членов Верховного Суда РФ высказался в том смысле, что судебный прецедент в российском уголовном праве выполняет роль закона и поэтому, ссылаясь на него, можно решать аналогичные дела[81]. Эту позицию в науке и в судебной практике не поддержали. Уголовное право России всегда относилось к континентальной (европейской) системе законодательства. В отличие от англосаксонской системы, в ней судебный прецедент не признается нормативным актом, обязательным для других судебных решений по аналогичным делам. Квалификация преступлений по приговорам, сходным с приговорами вышестоящих судов, является разновидностью аналогии. Согласно ч. 2 ст. 3 УК РФ «применение закона по аналогии не допускается». Логически-толковательная аналогия, сравнение используются в правоприменительном и доктринальном толковании, но не более того. Обязательной нормативной силой сравнения с решениями Верховного Суда по схожим делам при квалификации преступлений не обладают.
Относительно юридической силы постановлений Пленума Верховного Суда РФ высказывается мнение (правда, явным меньшинством исследователей), что их необходимо относить к источникам права, в том числе уголовного. Отсюда толкование обязательно для судов и при квалификации преступления. Приводятся доводы: законы нередко устаревают, а поскольку аналогия закона запрещена, источником права выступают постановления Пленума Верховного Суда, которые часто по старинке называют «руководящими» (А. Рашидов).
Единодушно отрицалась нормативная функция постановлений Верховного Суда в 60-е годы XX в. (А. С. Шляпочников, Н. Д. Дурманов). Затем это мнение стало оспариваться (А. В. Наумов, А. И. Рарог). Отдельные современные авторы считают, что Верховный Суд и поныне создает правовые нормы. А. В. Мадьярова убеждена, что выбор одного из нескольких соответствующих закону вариантов понимания (уточнения, развития) нормы всегда является не толкованием, а созданием новой нормы права
