И вот однажды оборотень остановился и радостно объявил:
— Пришли, — рассмеялся, увидев моё кислое лицо.
Я оглядывалась по сторонам, и, кроме леса, ничего не видела. Понятно всё: ни в какую деревню меня вести не собирались, никакие магазины мне не светили.
Он смотрел на меня, немного накренившись вперёд, чтобы наши лица были на одном уровне. Уму непостижимо, я вот так просто проводила время с существом, каких свет не производил. Он же весь чудо-чудное. И чем ближе к человеку, тем приятнее и краше. Сказочный мой любовник с глазами затвердевшей смолы ископаемых хвойных деревьев, таинственный тёплый янтарь очей древнего существа.
— Сколько тебе лет? — сорвалось с моих губ, когда я утонула в этих нереальных, ошеломляющих очах мифического оборотня.
Он хитро улыбнулся в гладкую бороду. Как впервые увидела, захотелось потрогать. Но моя внутренняя гордыня твердила, что мы отдаёмся на оглашённых условиях: только за мешок картошки.
Лихо стал раскурочивать какую-то кочку. Откинул в сторону поросшее ярко-зелёным мхом бревно, сухие ветки. Покопался в сухой траве и дёрнул вверх, как оказалось, крышку люка. Я, раскрыв рот от удивления, подошла ближе, заглядывая в самый настоящий бункер или великолепно устроенный погреб. Мой мозг, заточенный на побег, оценил бетонные стены и сделал вывод: либо тут рядом ручей, либо железная дорога. Иначе цемент просто так не дотащить вглубь тайги.
Ильич исчез под землёй, я же осталась стоять в лесу. Он видел в темноте, я нет, и зажигалки больше не имела. Любопытство распирало, и я пританцовывала в мокрых кроссовках, которые Лихо приходилось сушить у костра каждый вечер, нанизывая их на колышки. Танцевала от нетерпения и холода, и вот моя первая награда: оборотень принёс пластиковый бочонок, открыл. А там сухофрукты! У меня потекли слюни, я тут же ухватила сухую грушу и причмокнула. Не доживут сухофрукты до домика. Хотя я представила, как пью компот из сухофруктов с мёдом, и застонала от одной только фантазии.
Дальше была греча и пшеница. Лихо пересыпал крупы в приготовленные заранее льняные мешочки и укладывал в рюкзак. Я же отошла в сторону, по одному вылавливая лакомство из бидончика и наслаждалась. Мой оборотень опять исчез под землёй: удалился на поиски новых подарков.
Я подавилась и окаменела. В десятке шагов от меня стоял мужчина в защитном костюме с рюкзаком за плечами и ружьём в руках. Он зарос бородой с последней нашей встречи, где-то заработал царапину на пол-лица. Высокий и широкоплечий. На мой взгляд, а взгляд у меня внимательный, это был очень красивый мужчина.
— А! Это ты, — он улыбнулся, опуская ружьё. Глаза тёмно-карие нехорошо так блеснули, мужик облизнулся. — А ты чего тут делаешь? Знаешь… я всё время тебя вспоминаю в нижнем белье у дома. Ты такая…хрупкая…красивая, — он стал медленно ко мне подходить, боясь спугнуть. — Ты ничего не подумай. Я ведь со всей душой… ты знаешь, я теперь баснословно богат. Ты, глупенькая… думала, я поверю, что мужа ждёшь и всякое такое, — он тихо рассмеялся.— Заблудилась, да? Вышла на Лихой дом и думала, что я обижу… не бойся, – прошипел он так опасно, что у меня сердце в пятки упало, – я…
За моей спиной из-под земли в буквальном смысле вырос Лихо. Я наконец-то сглотнула сухой фрукт. Мужик выхватил ружьё, тут же махнул руками, чтобы брошенный тесак Лихо не отрезал ему запястье, ружьё упало на землю. Незнакомец за огнестрельным оружием не спешил бросаться.
