– Ну, вроде да… Что тут за племена такие жили?
– О них много говорят и сейчас. Мол, возвращаются они в долину иногда. Видите ли, святые места у них здесь ещё остались. Но я никого не видел. Их по-разному называют, но часто: просто велаты. Это точно не люди, какими являемся мы. Хотя говорят, что недалеко от Кутро легионеры сожгли целую кучу их трупов когда-то.
Велаты. И где – в Дельмее Магне! Какая ирония, ведь Лётольв топтал здесь и сейчас колыбель западной цивилизации дельмеев.
– Знаешь, как они выглядят?
– Кое-что слышал. Что все они высокие. Прям как ты. Такие же плечистые. Кожа у них белая или вовсе землистая. У некоторых волосы рыжие. У некоторых – черные. Морды неприветливые. И глаза ещё страннее, чем у тебя. Как у дохлых рыб. Мажутся глиной, вроде бы для устрашения. Татуировки бьют. Ну а в среднем… сам ведь понимаешь, дикари есть дикари.
– Первый раз слышу… – пробормотал Лётольв. Ему было доподлинно известно, что в этих краях пролегает южная граница Западного Мира, но о том, какие народы обитают на задворках стана гармонистов, он действительно не знал ничего.
– Так и подавно. В Ларданах люди к Купольному Лесу не ходят. Там очень темно. Душно и сыро, всё заросло – не пройти так просто, даже если хочешь. И среди огромных деревьев кроется немало тварей, которые были бы не прочь тебя сожрать. Ядовитые змеи, сказочные звери, монстры, кошки, жуки, которые откладывают в ушах людей личинок. У нас плотоядные ящеры тоже вроде как обитают, но к деревням обычно не выходят.
– Интересно, – бубнил Иварсон. Всё же это не совсем то, что он ожидал услышать. – И много таких фортов староимперских в Провинции?
– Прилично. Заварушка в древности тут была та ещё. Вот только мало какие сохранились. Природа здесь буйная и всегда берёт своё. Этим укреплениям тоже недолго осталось: лес всё равно доползёт и досюда, если не вырубать время от времени.
Язычники здесь хоть и хозяйничали, но надолго не останавливались. Так, железо добывали да самоцветы. Всё-таки Полуостров для них интереснее. Там и мягче, и суше, и апельсины растут, я слышал. Легионы в Саргузах останавливались, проходили мимо долины просто. Сюда Старая Империя больше сплавляла всяких учёных, отставных военных, рабов на шахты и лес валить. Санаторий их где-то в Провинции остался. Захоронения. Святилища всякие…
– Ты сказал «святилища»? – насторожился Лётольв.
– Да. Ими до мора занимались инквизиторы из приората Лавьета. Раскопки у них там разные, борьба с ересью. Выносили безделушки, предавали огню их книжки. Сами храмы подрывали с порохом. Но поговаривают, что ещё не все нашли. Это и невозможно: леса у нас непроходимые, а история у Ларданов долгая.
– А где находятся храмы, знаешь? – всё наседал викинг.
– Нет, не знаю, – буркнул Чекко, открывая дверь в донжон. – Разбросаны они по всей долине.
Он посмотрел на Лётольва испытующе и рявкнул:
– Чего ты с этими руинами привязался? Ты вроде как домой собираешься…
Норманн почувствовал, что ходит по опасно тонкому льду, и лишь отмахнулся:
– Ты не кипятись так. Мне просто любопытно…
– Нездоровое у тебя любопытство какое-то! – бросил ему Франческо. – И это после всего пережитого за сегодня. Непонятно мне. Может, ты и впрямь просто помешан на языческом старье. Но тут я тебе не товарищ. Меня больше волнует, как жить теперь.
Я устал и останусь этой ночью голодным, чтобы ты передохнул. И ещё мне придётся как-то объяснить матери моего друга, что его больше нет в живых. Непросто всё это. Поэтому будь так любезен: перестань меня донимать, и без тебя тошнит.
