— Рубашку лучше снять, на ней мог остаться сок,— взволнованно продолжила Вера.
— Что это ещё за гадость такая?— быстро снимая рубашку и бросая её на траву, спросил Мирон.
— Майку тоже…
Он быстро скинул и майку, подставил голову под струю ледяной воды и тут же ощутил небольшое облегчение.
— Кажется, борщевик. Его сок очень ядовит… Шею тоже мойте, бороду выполощите и плечи,— с искренним волнением посоветовала Вера и махнула кому-то.— Лиль, захвати полотенце…
Мирон стал активно умываться и смывать невидимый яд с головы, шеи и рук.
— Вот мыло ещё и таблетка... Можно сразу две…— с одышкой проговорила та самая Златозубка, видимо, бежала.
— Две? Точно?— прищурился Мирон от брызг воды.
— Глотайте, я дерматолог,— важно распорядилась Лилия.— Неужели борщевик?
— Он, родимый,— согласилась Вера.
— Никогда не слышал. С виду обычный лопух,— с беспокойством проглотив таблетки и продолжив смывать мыло с кожи, заметил Мирон.
— Я услышала, что вы любите горы?— присела к колонке и подобострастно заглянула ему в лицо Лилия.
— Да, но я не травы изучаю. И в горах этой заразы нет,— поморщился Мирон от жжения на шее и ниже наклонился под струю.
— В горах он выглядит совсем иначе, а здесь скрестился с чем-то и стал похож на обычный лопух,— с сочувствием ответила Вера.— А при попадании сока на кожу эффект бывает от обычного покраснения до обширного ожога с волдырями. Надеюсь, что всё обойдётся…
Мирон тщательно обмыл руки до самых плеч, грудь и ещё раз умылся. Вода и впрямь ледяная, но на солнце он быстро согреется.
— Давайте я простирну вашу майку?— предложила Лилия и потянулась за ней.
— Спасибо. Я справлюсь,— вежливо ответил Мирон, быстро выполоскал свои вещи и выпрямился. Вера скромно стояла поодаль и держала бутылочку с водой.
Златозубка разочарованно подала вафельное полотенце, но не сводила с Мирона восхищённых глаз, пока он обтирал крепкие бицепсы, жилистые предплечья. Женщины всегда обращали внимание на его накачанные руки. Он привык к этому. Но сейчас он был обнажён по пояс и внимание Златозубки казалось крайне навязчивым. «Как бы не напросилась ухаживать за мной весь день»,— подумал он. Но спасительницей оказалась другая женщина – рыжеволосая Вера.
— Всё смыли?— спросила она.
— Кажется, да,— встряхивая головой и руками, ответил Мирон и поднял лицо к солнцу.— Вода ледяная…
— Вам нужно уйти с солнца, иначе от ультрафиолета ожог может проявиться сильнее. Идите под то дерево. Я принесу вам покрывало,— заботливо сказала она и отошла.
— Я могу посидеть с вами…— попробовала было Лилия.
Но Мирон сразу отрезал все пути к продолжению диалога:
— Спасибо, вы уже достаточно помогли. Отдыхайте и не обращайте на меня внимания.
Лилия насупилась. Её тонкие выгоревшие бровки дрогнули, но она отвернулась со всем возможным достоинством и ушла в беседку.
Мирон вздрогнул от лёгкого ветерка и посмотрел в сторону деревьев. Но за деревьями был овраг, да и кто знает, что там водится в траве: не хватало ещё какую-нибудь заразу подцепить. Он выжал майку и рубашку, свернул их и пошёл в другую сторону, где под навесом лежала недавно скошенная трава. Он повесил вещи на заборчик у навеса, а сам, немного взбив сено, присел под крышу.
«Свернул в колею, называется. Осталось ещё, чтобы меня кто-нибудь покусал, и полный набор свежих впечатлений»,— усмехнулся себе Мирон. В горах было проще. Да, они суровее, безжалостнее, но в них он черпал тот внутренний ресурс, чтобы потом разрешить все сложные вопросы. Хотя и забыл, когда это было в последний раз. Кажется, вот-вот, только пару месяцев назад, а прошло уже около трёх лет.
