Почему так?
Бороться она все равно не смогла бы. При первом же бунте дядюшка мог избить ее, посадить под замок, объявить сумасшедшей, заточить в монастырь, как своих дочерей, – правосудие Рудольфа давало ему все карты в руки. Оставалось притворяться покорной. И ждать своей минуты. Человека, за которого можно будет выйти замуж и избавиться от омерзительного родственника.
Но кого выбрать? Сначала вопрос стоял именно так. Потом Кассандра задалась другим вопросом – как найти такого человека? Потому что ее дядюшка общался только с такими же закоренелыми и закостенелыми в своей вере существами. Людьми Кассандра назвать их не могла. Так, не пойми что. В глазах – пустота, в голове – Заветы Светлого Святого, на языке – молитва. Кому-то нравится, а кто-то и травится.
И Кассандре были предложены на выбор два вдовца – один с восемью, а второй с пятью детьми – и молодой человек ее возраста, отличавшийся крайней набожностью и по этой причине не решавшийся даже заговорить с девушками. Кассандра подозревала, что если она выйдет замуж за этого ребенка, то так и останется навек девушкой. Вряд ли этот истинно верующий даже подозревает, что детей не находят на грядках. Кроме того, он был на полголовы ниже Кассандры, у него были узкие плечики человека, который ни разу в жизни не занимался физическим трудом, и омерзительный белый налет на губах. Девушке постоянно хотелось сплюнуть при виде этого зрелища. Она бы жалела мальчика, будь такой ее братом. В роли ее жениха же он вызывал только тошноту. Не настолько уж девушка отчаялась, чтобы решиться на подобное замужество.
Пришлось вести себя с мальчиком настолько чопорно и холодно, что бедняга стал сначала заикаться в ее присутствии, а потом исчез из ее жизни, сообщив Герману, что его племянница – просто алмаз и так тверда в своей вере…
Вдовцы тоже не привлекали. Обладатель восьми детей отличался вдобавок к набожности редким сластолюбием. И постоянно норовил облапить девушку или потискать под столом ее ногу. Кассандра представила себе, что ее ждет рядом с подобным похотливым козлом, – и ее затрясло. Постоянные роды, после которых даже не дают передохнуть. Измены? Да лучше б изменял, но – нет! Вера не позволяет! А загонять женщину своей «верой» в могилу?! Это – как? Небось не лопнул бы за пару недель от воздержания! Плюс еще восемь детей.
Этого жениха Кассандра отшила еще решительнее. Хватило несколько раз подлитого в его кубок сильного слабительного. И, конечно, длинной булавки. Которая, по странному совпадению, оказывалась открытой в тот момент, когда мужчина пытался полапать ее под столом. Получив шесть или восемь дырок в руке, он стал воздерживаться от подобных «ухаживаний». А сильное слабительное, которое действовало три-четыре дня, и вовсе заставило отказаться от визитов к Герману Лайкворту. Жениться он хотел, но на домашней курице, а не на дикой кошке. Если сейчас – слабительное, кто сказал, что потом не будет яда?
С третьим кандидатом не понадобилось даже и этого. Увидев полное отсутствие интеллекта и свет веры в глазах второго вдовца, Кассандра стала заводить в его присутствии – и, заметим, в те моменты, когда дядюшка оставлял их наедине, – речь о том, что мечтает жить в монастыре! И служить Светлому Святому. Через две-три луны до кандидата в мужья дошло, что ему тут не обломится, – и он оставил Кассандру в покое.
И дядюшка принялся приискивать новых мужей. Спору нет, он действительно хотел для своей племянницы самого лучшего, то есть мужа как две капли воды похожего на самого Германа. Набожного и рассудительного.
