С этими караванами, кстати, ситуация вообще очень странная…
На рудники – можно возить всё потребное и в любом количестве. Никто на эти конвои никогда не нападает. Поскольку работает там то же самое местное население, из которого и формирует свои отряды оппозиция. Просто у этих – имеется работа и есть еда, им бунтовать смысла никакого нет. А вот если им не будет чего-то хватать… то никакие партизаны – и ни в какой норе долго не высидят. Сами же разлюбезные соседи по деревне их откуда угодно вытащат. И без лишних затей, после краткого вразумления, там же и прикопают.
Идущие же с рудника машины очень часто могут остановить. Не для грабежа – а на предмет досмотра. За рулём обычно сидит свой же сосед, и он не станет рисковать головой, тайком перевозя часть рудничной добычи. Алмазы – это дело руководства, пусть у него на эту тему голова и болит.
При том уровне практически повсеместной болтовни и хронического недержания слов, сохранить в тайне факт подготовки груза к отправке – вещь невозможная просто в принципе. Поэтому от идеи тайного вывоза добычи отказались сразу же и повсеместно. Ввиду того, что машина ещё и за ворота выйти не успеет, а её уже будут поджидать сразу в нескольких местах.
Кстати, одна из причин нашей успешной работы – мы не согласовываем свои маршруты и время выхода ни с кем. Даже сам караван всегда готовится в разных местах. И автоколонна окончательно формируется только в условной точке. До которой все машины следуют самостоятельно из разных мест. Да, с охраной. А уж чего стоило пробить решение этого вопроса у местного чиновничества…
– Мины – понятно, – кивает Николай Ребров. Он наш главный сапёр – спец просто запредельный! – Но ведь не могут же они только ими и работать?
– Нет, конечно, – соглашается шеф. – Мины – только повод для остановки транспорта. Иногда их даже и не прячут – ставят прямо перед идущей колонной.
– "Нахальное" минирование?
– Оно самое… Широко применяют и гранатомёты – но только по отдельным целям и выборочно. Каждая граната – это деньги! За промах могу т а к взгреть… Основное – стрелковка, вот это – во весь рост!
– Угу… – задумывается на секунду наш главвзрывник. – "MRAP"?
Молчание – народ переваривает полученную информацию.
– Нет… – качает головой Рощин. – Не вариант – "Де Бирс" их уже привозил. Две штуки – раздолбали из РПГ. Не держат они таких гранат… А одной машине взрывом колесо оторвало, она так и осталась там, на дороге, стоять. С подобной техникой оппозиция воевать уже научилась.
Что-то вертится у меня в голове, какая-то мысль… Правильно Николай про эти защищённые грузовики упомянул, что-то такое мы, в своё время…
– "Вепрь"!
– В смысле? – удивлённо смотрит на меня Рощин. – Где? Какой-такой…
– БМР-3?! – цокает языком главвзрывник. – Охренеть, это же настоящий танк!
– Я такую машинку на службе водил – никаким гранатомётом её не взять! Это же, реально, – танк! С динамической защитой и всё такое прочее… только пушки нет.
– А подрыв?
– Местную мину переедет – не поморщится!
– Так… где ж её тут взять-то…
– Их и на продажу уже делать стали. М-м-м… Во! БМР-3МС – экспортная! В Африку их поставляли точно – сам такие и опробовал на полигоне, они у нас обкатку проходили.
– То есть – водить можешь? – прищуривается шеф.
– Ну, не мастер-механик, конечно… но ехать могу.
– Отлично! – потирает руки генеральный. – Займёмся…
– Ну, вы, парни, и даёте… – полковник Штраух обходит вокруг машины. – Вы точно уверены, что это всего лишь "защищённое транспортное средство"?
