Отношения между Полуэктовым и Наташей все еще оставались целомудренными. Только за два дня до отъезда Сергею удалось ее поцеловать. Это произошло во время дискотеки на море. Территория пляжа формально не относилась к лагерю, и поэтому дискотеки там организовывались энтузиастами, преимущественно дикарями. Такие мероприятия обычно начинались в полночь и продолжались чуть ли не до рассвета.
Раньше Полуэктов уже пару раз целовался. Но с Наташей он чувствовал себя совершенно иначе. Если она и не была первой любовью Полуэктова, то была первым объектом взаимного чувства. Так, во всяком случае, казалось Полуэктову. Все, что происходило в то время, осталось в воспоминаниях, к которым впоследствии Сергей часто возвращался. Вкус поцелуев на море стал каким-то фетишем. Наташа, как и Полуэктов, много курила, вкус сигарет и соленой воды срослись в единое целое. Потом в психологических книжках он находил этому очень простые объяснения, но сохранившиеся в памяти ощущения оставались с ним всегда.
По дороге домой, в автобусе, Наташа и Полуэктов сидели рядом. Они почти не разговаривали. У Сергея было глупое и одухотворенное выражение лица, он искренне верил, что это и есть счастье. Весь путь занимал почти двенадцать часов. Домой приезжать не хотелось. Полуэктов смотрел в окно, но все пространство его мыслей занимала Наташа.
В городе привязанность Полуэктова к Наташе приобрела катастрофические масштабы. Работу Сергей даже не пытался искать. Теперь каждый день начинался звонками, поездками и встречами с Наташей. В его компании к Наташе относились нейтрально. Только Влад старался уговорить Сергея не заморачиваться на ней одной. Дни, когда он не мог ее видеть, были мерзкими и вязкими, как желе. В такие дни он старался встретиться с друзьями, чтобы выпить чего покрепче, забыться, потому что мучительные мысли о Наташе высверливали мозг.
Полуэктов был уверен, что любит ее. Не один раз он говорил ей об этом. В ответ она лишь улыбалась и как-то очень по-взрослому целовала Сергея в лоб или гладила по голове. Полуэктов ревновал Наташу к ее гипотетическим поклонникам, хотя она ни разу не давала повода для ревности. Правда, и со своими друзьями она его тоже не знакомила. В самом конце лета Полуэктов добился секса с Наташей. Верней, это она снизошла до секса с Полуэктовым. У Сергея она была первой женщиной. Полуэктов ошибочно думал, что теперь их отношения перейдут на новый качественный уровень.
Летом родители Наташи почти месяц жили на даче. Полуэктов иногда по два дня проводил у Наташи. Она любила выдумывать различные представления. Однажды она соорудила туники по типу древнегреческих. Нарядившись в эти туники, они изображали пир и даже пили разбавленное водой красное вино, как настоящие греки, а не варвары. Наташа писала Полуэктову записки и письма, которые имели причудливые адресаты: от кого – Наташи, откуда – Кровать, кому – Сергею, куда – Диван. Одно такое письмо до сих пор хранилось где-то в старых бумагах у Полуэктова. Там была только одна фраза: «Я счастлива».
Осенью начались занятия в университете. Наташа и Полуэктов учились в разных корпусах. Видеться удавалось все реже и реже. У Наташи был миллион причин для ее занятости: лекции, встречи с подружками, подготовка курсовой работы, домашние дела, плохое самочувствие и даже забота о Полуэктове, чтобы он не пропускал занятия. Сергей постоянно ждал от нее звонка. Звонил сам, но она редко бывала дома, чаще трубку поднимали родители. Случающиеся, однако, встречи обычно заканчивались упреками Полуэктова, переходящими в извинения. В то время Полуэктов очень увлекался поэзией Бродского. В голове постоянно вертелось несколько строчек из его стихотворения «Postscriptum»:
