– А мне «Аквариум» больше нравится, – не согласился Полуэктов.
– «Аквариум» – это с другой планеты. Разливай остатки.
Они допили пиво и еще некоторое время крутили диск. После того как Влад ушел, Полуэктов завалился на диван в своей комнате и, как был в одежде, проспал до утра. Как всегда, рецепт Зайчикова оказался действенным. И через месяц Полуэктов окончательно переболел зависимостью от Наташи.
Домой от Жени Сергей Сергеевич приехал уже далеко за полночь. Спать не хотелось. Он чувствовал такую энергию, которая могла бы помочь совершить что угодно. Правда, делать Полуэктову ничего не хотелось. Он ходил по квартире и раз за разом прокручивал в голове события прошедшего вечера.
Женя удивляла и очаровывала его одновременно. Ее непредсказуемость и непосредственность не имели границ. Полуэктов ощущал, как рыба ощущает воду, что неотвратимо растворяется в чувствах к Жене. Эти чувства можно называть любовью, но вряд ли одним словом можно описать то безумие, которое охватило Полуэктова.
Сергей Сергеевич был счастлив, как ребенок, которому подарили игрушку, о которой он давно мечтал. Дни без Жени теперь казались лишь досадным фактом географии. Две точки – Полуэктов и Женя – наконец существовали в одних координатах. Теперь он надеялся, что будет видеть Женю каждый день и каждый день будет создавать новое ощущение счастья и возможности для создания чего-то большего, о чем можно только догадываться и о чем так трудно сказать с помощью слов и букв.
Полуэктов даже хотел выпить пару рюмок джина, но вспомнил, что его ждет работа, взятая из офиса. Желание напиться усилилось в несколько раз. Но сразу реализовать этот порыв не получилось, и через пять минут Сергей Сергеевич уже сидел за компьютером и с прилежностью хорошего ученика щелкал по клавишам.
Завершить работу над отчетом удалось только к трем ночи. Голова гудела, но факт окончания пусть рутинного и нетворческого, но все же дела положительно сказывался на внутренней самооценке. Мысли о Жене постепенно заполнили все освободившееся пространство мозга Полуэктова. С ними, с этими мыслями, он прилег на диван и сразу провалился в глубокий сон без сновидений.
Проснулся Сергей Сергеевич в семь утра. Все тело ломило, голова раскалывалась от ноющей боли. Полуэктов сразу сообразил, что заболел и, видимо, у него высокая температура. Он долго не мог собраться с силами, чтобы встать с дивана. Наконец, побрел за градусником на кухню, где в шкафу спряталась импровизированная аптечка. Его сильно шатало, в ногах чувствовалась чудовищная слабость. От страха потерять равновесие Полуэктов несколько раз прислонялся к стене коридора, ведущего на кухню.
С трудом отыскав градусник, минуты две мерил температуру. Термометр показывал тридцать девять и восемь десятых. Стало страшно: такой высокой температуры он у себя не помнил. Надо было срочно ее сбить. Выпив две таблетки парацетамола, Сергей Сергеевич, шатаясь, поплелся к дивану, на который упал, и забылся в полусне примерно на час. Очнулся весь мокрый: температура понемногу снижалась.
Надо было отправить отчет и позвонить на работу. Полуэктов, плохо соображая, включил «железного друга», нашел нужный файл и нажал «доставить». Начальник, которому он тут же позвонил, дал добро не приходить на работу и пожелал выздоровления.
Сергей Сергеевич чувствовал, что температура возвращается горячей, душной волной. Надо было вызывать врача. Участковым врачам из районной поликлиники Сергей Сергеевич не доверял. Все бесплатное вызывало у Полуэктова устойчивое недоверие, особенно здравоохранение, где результат имеет значение. В редких случаях недомогания он обращался к своему знакомому преподавателю медуниверситета Александру Васильевичу, которого он не то в шутку, не то в серьез называл семейным доктором. Александр Васильевич всегда был рад попрактиковаться.
