– Ну, скажем так: его восхищает решимость Техола. Именно поэтому Халл сейчас вместе с Буруком Бледным.
– Вы собираетесь помешать ему на Великой встрече?
– К тому времени может быть уже поздно, Брис. Если, конечно, у меня вообще появится такое намерение.
– А что, может и не появиться?
– Я пока еще ничего не решил, – промолвил Герун, принимаясь за еду.
– Так вы хотите войны?
На лице финадда не дрогнул ни один мускул.
– Прилив поднимает ил с самого дна. В такой воде ничего толком не разглядишь. Но целеустремленный человек может многое успеть. А потом муть постепенно осядет.
– И окажется, что весь мир изменился, – с нескрываемым огорчением в голосе заключил Беддикт.
– Вполне возможно.
– Значит, война как средство?
– Для достижения мира.
– Такого мира, который устроит лично вас.
Герун резко отодвинул тарелку и привалился к спинке стула.
– Брис, а во что превратится жизнь, если в ней исчезнут все честолюбивые устремления?
– Наверное, Техол лучше сумел бы ответить на ваш вопрос, финадд.
С этими словами королевский защитник встал. Он только сейчас заметил, что за разговором превратил рыбу на своей тарелке в жуткое месиво. Герун понял его состояние и улыбнулся:
– Сообщите Нифадасу и Куру Кану, что я осведомлен о сложностях, касающихся Великой встречи. А еще передайте им, что я знаю о намерении на время удалить меня из столицы. Но я уже предвкушаю свое победоносное возвращение и сумею наверстать упущенное.
– Я обязательно передам им ваши слова, финадд.
– Брис, сожалею, что своими речами испортил вам аппетит. Рыба была превосходной. В следующий раз мы поговорим о каких-нибудь приятных пустяках. Поверьте, я искренне уважаю вас и восхищаюсь вами.
– Стало быть, меня нет в вашем черном списке.
– Пока нет, а там видно будет… Шутка, Брис, – добавил Герун, увидев выражение лица своего гостя. – И потом, вы мигом располосовали бы меня на куски. Кому же такое понравится? Знаете, что мне сейчас пришло в голову? Историю нашего королевства за последние десять лет можно очень наглядно проследить по событиям жизни троих братьев Беддикт. И как видно, повествование еще не закончено.
«Мне бы тоже хотелось так думать».
– Благодарю вас, финадд, за приглашение и за приятное общество.
Герун потянулся и взял со стола тарелку Бриса.
– Окажите мне одну маленькую услугу: выйдите через черный ход. Вы попадете в закоулок, где вечно ошивается один голодный парень. Когда-то он был превосходным мастером, про таких говорят: золотые руки. А потом беднягу ударило бревном по голове. Теперь он как малое дитя. Втолкуйте ему, что тарелку обязательно нужно вернуть. Сошлитесь на меня. Скажете, что были моим гостем. Это всегда действует.
– Хорошо, финадд. Счастливо оставаться.
– Ну-ка, хозяин, примерьте.
Техол скептически посмотрел на шерстяные брюки, затем неуверенно протянул к ним руку.
– Скажи, Багг, а есть ли вообще смысл продолжать?
– Вы говорите о штанах или о моем жалком существовании?
– Ты уже набрал команду? Много нанял работничков?
Техол скинул импровизированную юбку и стал натягивать на себя творение Багга.
– Двадцать самых отъявленных бедолаг, каких только мне удалось сыскать.
– И все чем-то недовольны?
– Все до единого. И у большинства, не сомневаюсь, имеются вполне законные причины для возмущения. Хотя нескольких, мне кажется, правильно выгнали: только позорят профессию.
– Возможно, это тебе только кажется. Ведь чаще всего, Багг, запрет на занятие ремеслом налагают из-за разногласий с властями. Ну да нас политика не интересует. Главное, чтобы каждый из нанятых тобой умел работать. И чтобы все они держали язык за зубами. Им достаточно знать, что мы плюем на законы гильдий. Веская причина делать свое дело и помалкивать. Нам важно избежать огласки.
