Существовали ли контакты между командированными сотрудниками обороны и местным населением?
В целом нет, за несколькими исключениями. Это касалось некоторых представительниц молодого поколения.
Карину прошиб пот. Боже милостивый.
Может ли она назвать имена? Девушек, которые общались с командировочными? Особенно в те выходные?
Керстин Лундгрен ответила, что у нее было очень много дел. Период отпусков у местного населения, туристы, приезжающие посмотреть на полночное солнце, плюс американцы, но она отметила беготню на втором этаже.
«Беготня на втором этаже» – вот, стало быть, как это называлось! Карина отложила лист бумаги. Протокол продолжался на следующей странице.
Полицейский призвал Керстин Линдгрен перечислить тех женщин, которых она видела бегающими на втором этаже. Последовала только одна фамилия.
Карина Бюрстранд.
София Хельстен не упоминалась.
У Карины закружилась голова, на мгновение ей показалось, что она сейчас упадет в обморок.
Поколебавшись несколько секунд, она схватила этот лист, скомкала в твердый маленький шарик и засунула в карман пальто. Целую минуту старалась восстановить дыхание. Адам в своей комнате принялся кричать и ругаться – должно быть, его подстрелили в игре. Взглянув на часы, Карина поняла, что ей срочно пора возвращаться. Быстро пролистала оставшиеся двадцать-тридцать страниц, но это было бесполезно – она не воспринимала то, что там написано.
Сложив все документы в правильном порядке, она закрыла крышку. Положила коробку обратно в шопер.
Вышла в прихожую и столкнулась с Адамом.
– Ты уже дома? – удивленно спросил он.
Коробка, которую она держала под мышкой, была тяжелая и грозила вот-вот выскользнуть из ее рук.
– Я сложила в холодильник и кладовку папину выпивку на Рождество. Пожалуйста, не выпивай все.
Она поцеловала его в щеку и вышла из дома.
Автобусная остановка за школой казалась пустой и всеми покинутой. Карина остановилась возле урны, но заколебалась. А что, если кто-нибудь начнет искать пустые бутылки? В голове пронесся образ попрошайки у торгового центра – привет, с Рождеством.
Решив оставить бумагу в кармане, Карина поехала дальше.
Как раз вышла из машины на парковке, когда приехал Роланд Ларссон. Похоже, он не очень-то соблюдал ограничения скорости на скользком шоссе от Питео.
Дело ей придется оставить в машине.
Они быстро обменялись рукопожатиями, она отперла заднюю дверь, они вошли вместе. Роланд стянул шапку, в свете ламп блеснула его бритая макушка.
– Кофе? – спросила она.
– С превеликим удовольствием.
Она указала на кабинет Викинга, и Роланд зашел, не закрыв за собой дверь. Сквозь жужжание кофейного агрегата Карина слышала их голоса. Скомканный протокол допроса жег карман.
– Мы перегородили почти всю проезжую часть, – говорил Викинг. – По западной стороне можно проехать с небольшой скоростью. Там работают швейцарцы, совсем перекрыть движение мы не можем.
– Вы уверены, что это тело?
– Не может быть никаких сомнений. Из гравия торчит рука и плечо. На теле видны повреждения, но они, похоже, возникли сейчас, когда бетон сверху вскрывали отбойным молотком.
– Так голова отсутствует?
– По крайней мере, на плечах ее нет.
– Может быть, ее утащил какой-нибудь зверь?
Карина зашла в комнату позади стойки и повесила пальто на вешалку. Надела туфли. Вернувшись в кухню, налила две чашки кофе и стакан сока, поставив рядом молоко в маленьком кувшинчике.
