10. 9. Ксения
— Хочешь, я тебе свои новые туфли подарю? — заботится обо мне сестра, кладя на покрывало золотистую обувную коробку. — Я их ни разу не обувала, они новые совсем. Возьми!
Она открывает крышку с витиеватой надписью по контуру, и на свет показывается пара туфель, место которым точно на полке, а не на моих ногах. Не знаю, зачем Светка вообще их покупала, но мне они явно не подойдут. Я и так волнуюсь, мне ещё убиться не мешало для полного счастья.
— Спасибо, Светик, но нет. Да и слишком они блестящие, яркие очень.
Туфли будто бы сделанные из кожи какой-то неизученной наукой змеи даже в привычном свете люстры смотрятся вызывающе, а в стенах ночного клуба я точно буду выглядеть так, словно пришла туда найти себе летнюю подработку стриптизёршей. А на высоту каблука даже смотреть страшно, не то что выйти в таких на люди.
— Зато заметные! — заявляет Света, всё-таки не оставляя идеи нарядить меня новогодней ёлкой. — Это же “Чёрная лилия”! Рассказывали, что там очень много состоятельных мужчин и вообще… люди стремятся быть яркими.
Света взбудоражена моим походом в клуб больше меня самой. Все знают, что вход туда могут обеспечить либо состоятельные покровители, либо именные приглашения, а ни того, ни другого Светке не сыскать. Но мечтать это ей не мешает.
— Ох, систер, как же я тебе завидую, — мечтательно закатывает глаза и ложится поперёк моей кровати не спину.
Задирает повыше длинные ноги, упирается пятками о стену и шевелит ступнями в такт тихой музыке, что льётся из её телефона, лежащего рядом. Светлые волосы ореолом вокруг головы, а в голубых глазах мечтательная поволока.
— Слушай, ты же так и не рассказала, кто именно тебя туда пригласил. Расскажи, пожалуйста, мне очень интересно! — Света следит, как я перебираю вешалки с платьями и прочей нарядной одеждой и пытаюсь решить, что же лучше подойдёт для похода в “Чёрную лилию”. — Или, может быть, ты с Борисычем роман крутишь, а? Признавайся, я маме не скажу!
Хитро щурится, а я отмахиваюсь от очередной бредовой идеи. Не хватало ещё мне шефа в женихах. Да и зачем мы друг другу?
— Он женатый, между прочим. И у него трое детей твоего возраста, — напоминаю факты биографии Олега Борисовича, а Светка фыркает.
— Ну, жена и дети — проблема, конечно, но вдруг у вас любовь вспыхнула. А что? Он мужчина видный...
Я смотрю на сестру и понимаю, что мне вовсе не нравится то, что я услышала между её слов. Неприятное чувство царапает сердце, и я сажусь рядом с ней, убеждая себя, что мне послышалось, показалось. Светка же не такая, она не может всерьёз считать, что любовь способна оправдать несчастье других.
— Света, посмотри на меня, — прошу, а она окидывает меня наполненным удивлением взглядом. — То есть ты думаешь, что я могу наплевать на жену и детей только потому, что влюбилась в мужчину?
— Всё-таки ты идеалистка, Ксюша, — замечает сестра и тяжело вздыхает. — Лично я считаю, что за свою любовь нужно бороться, несмотря ни на что. И, поверь, если у того, кого я люблю, будет хоть гарем из жён и детей выводок впридачу, ничего это не изменит.
Господи, когда она успела так вырасти? Время, пожалуйста, не лети так быстро… я не готова ещё проститься с милой маленькой девочкой, которая умела быть доброй.
— Может быть, я и идеалистка, но нет такой любви, которая бы стоила несчастья других людей.
Я искренне считаю, что на горе других людей своего счастья не построишь. С женатыми и несвободными мужчинами я никогда не имела дела и ничего менять не собираюсь. Потому что мужиков в мире много, а совесть у меня одна. Но сестра, как оказалось, думает иначе.
